– Ты сегодня была молодец, – похвалила девочку миссис Лиланд. – Ты скоро станешь одной из лучших моих наездниц.

– Спасибо, – ответила ей Элеонора с чувством такой гордости, что ей хотелось сказать что-нибудь еще для пущей важности. Но ее мама всегда говорила, что вежливые люди отвечают на комплимент одним лишь спасибо.

Миссис Лиланд оглянулась. Все остальные ученики уже разошлись.

– Элеонора, у меня есть для тебя радостные новости! Ты вместе с Вороном будешь принимать участие в соревновании.

– Правда? – Элеонора почувствовала смесь глубокого волнения и страха. Она всегда мечтала об участии в соревновании. Но это требовало больших усилий. Остальные наездники справились бы не хуже нее. «Погодите-ка, а как же все те случаи, когда ты столько раз выбиралась из смертельно опасных ситуаций с Бреном и Делией? По сравнению с ними соревнование покажется сущим пустяком».

– Прекрасно, – произнесла вслух Элеонора, – я готова.

– Рада слышать, – одобрила ее настрой миссис Лиланд. – Я на тебя надеюсь. О, а вот и твой отец.

Элеонора увидела отца, который прогуливался мимо лошадей и трепал их гривы. Она широко улыбнулась. То, что отец приехал за ней, многое значило для нее. «Может быть, – подумала Элеонора, – мама была права! Теперь, когда мы узнали о его проблемах, ему станет лучше».

Элеонора подбежала к доктору Уолкеру.

– Привет, малышка. Занятие прошло хорошо?

– О да! Знаешь, что мне сказала миссис Лиланд? – Элеонора чуть понизила голос. – Я буду принимать участие в соревнованиях.

– Это замечательно!

– Да, мне придется потрудиться, чтобы получить голубую ленту. Даже две. Одну для меня, а вторую для Ворона.

– Я так горжусь тобой, – отец прикоснулся к ее подбородку. – Ты и впрямь уже взрослая.

Она отвернулась, краснея.

– Ты не поздоровался с Вороном.

– Он будет мне рад, я принес ему особое угощение.

Доктор Уолкер вытащил блестящее яблоко и протянул черному коню. Элеонора перехватила его руку.

– Пап! Это не Ворон.

– Ох, извини…

– Ты же знаешь, это было нашей семейной шуткой, помнишь? Что его зовут Ворон, но он пегий и с белой гривой!

– Правда… конечно, я помню.

Доктор Уолкер повернулся к Ворону, стоящему напротив, но в голову Элеоноры закрались подозрения. Ее отец был уже знаком с Вороном. А эту шутку о его окрасе повторяли дома так же часто, как и шутку о том, что Брендан питался одним рисом и соевым соусом еще с пеленок. А теперь выражение лица ее отца…

Было странным.

Лицо казалось оплывшим. Словно оно было вылеплено из воска и несколько часов простояло у раскаленной духовки.

Элеонора отступила на несколько шагов, в то время как Ворон учуял яблоко, а затем столкнул его носом с ладони. Яблоко упало на землю, подняв облачко пыли.

– Кажется, Ворон не любит яблоки…

– Пап? Что с тобой не так? Почему ты выглядишь таким… странным…

– Странным? – доктор Уолкер повернулся к ней. – Ты думаешь, что я веду себя странно?

Элеонора быстро оглянулась. Миссис Лиланд уже ушла из конюшни. Дверь с одной стороны стойла была заперта. Когда Элеонора повернулась к отцу, он в это время закрывал вторую дверь. Она поняла, что оказалась в ловушке. Затем он стал неторопливо приближаться к ней.

– Элеонора, слушай меня внимательно, – начал доктор Уолкер.

Она в ужасе отступила. Обычно в конюшне запирались не все двери. Внутри было темно, тусклый свет проникал сквозь щели дощатых стен.

Лошади заржали и беспокойно стали подниматься на задние ноги – ИХХХЕХЕХЕХЕ!

– Папочка! Что случилось? Перестань…

– Послушай меня. Или лучше, – тут он тихо рассмеялся неприятным, булькающим смехом, – посмотри.

Доктор Уолкер вцепился ногтями в свой подбородок. Элеонора не могла оторвать глаз от происходящего. Даже в тусклом освещении она отчетливо видела, как кожа сморщивается вокруг его пальцев, а затем доктор Уолкер с треском оторвал