. Совершенно иным было отношение мальчика к отцу. «Отца я действительно любил, – писал Бисмарк невесте. – Увы, я часто отвечал на его безграничную бескорыстную и добродушную нежность ко мне холодом и недовольством»[9]. Выгодно отличавшийся от жесткой, холодной и требовательной матери, Фердинанд фон Бисмарк не был тем не менее отцом, которым мальчик мог бы восхищаться и брать пример. Слишком ленивый, неотесанный и провинциальный; впоследствии юный Отто даже несколько стеснялся его.

И наследственность, и отношения с родителями наложили весьма глубокий отпечаток на характер будущего «железного канцлера». На всю жизнь он остался наполовину Бисмарком, наполовину Менкеном. С одной стороны, он четко идентифицировал себя с прусским родовым дворянством, неприязненно относился к либеральным интеллектуалам, чиновникам и бюрократии, вкладывал деньги в приобретение имений и играл роль сельского помещика. Он гордился семейными традициями, подвигами предков и однажды полушутя-полусерьезно заявил, что его род ничем не хуже Гогенцоллернов[10]. Большую роль в его жизни всегда играли те ценности и образ мыслей, которые были характерны для прусского юнкера: верность монарху, представление об особом положении своего сословия в государстве и обществе, любовь к сельскому хозяйству и деревенской жизни. Даже в своем столичном доме он старательно воспроизводил атмосферу помещичьей усадьбы.

С другой стороны, отцовский кафтан был ему явно узок; он с насмешкой относился к провинциальности и ограниченности остэльбского юнкерства, обладал живым острым умом и ярко выраженными амбициями, желанием быть первым, стремлением к активной деятельности и блестящему успеху. В отличие от своего старшего брата Бернгарда, Отто по характеру был мало похож на отца. Политика, отнимая у него массу сил и здоровья, доставляя множество проблем и огорчений, оставалась страстью, без которой он не представлял своей жизни. В результате он на протяжении долгих лет разрывался между двумя мирами – высокой политики и сельской идиллии, – не будучи в состоянии отказаться ни от одного, ни от другого, не находя полной гармонии ни там, ни тут.

Ту же двойственность мы можем наблюдать и в его отношениях с женщинами. Бисмарк впоследствии стремился связать свою жизнь с девушкой, которая стала бы полной противоположностью его матери – заботливой, любящей, живущей интересами своего мужа, – и одновременно подсознательно искал общества ярких, светских, амбициозных женщин, напоминавших Вильгельмину. Эти противоположные образы нашли свое воплощение в фигурах двух главных женщин в жизни «железного канцлера»: его жены Иоганны и его младшей сестры Мальвины, появившейся на свет в 1827 году.

Однако мы забежали вперед. Идиллическое детство в деревенской тиши закончилось в 1822 году, когда мать отправила его в интернат Иоганна Эрнста Пламана в Берлине. Померанские имения были сданы в аренду, семья перебралась в столицу, чему Вильгельмина была очень рада.

Интернат сыграл важную роль в формировании характера юного Бисмарка. Основанное в 1805 году, это учебное заведение изначально строилось на идеях Просвещения и ставило своей задачей воспитывать пламенных немецких патриотов. Однако на волне наступившей в Пруссии реакции оно к 1820-м годам превратилось в своего рода гражданский аналог кадетского корпуса. Основной контингент учеников составляли выходцы из среднего класса – отпрыски чиновников и лиц свободных профессий (дворяне чаще нанимали своим детям домашних учителей). Главный принцип обучения заключался в том, чтобы закалить тело и дух мальчиков. Они жили в спартанских условиях, питались впроголодь, подвергались суровым наказаниям за любое нарушение дисциплины. Жесткий график регулировал все время их бодрствования – с 5.30 утра до 9.00 вечера. Особое место в нем занимали разнообразные физические упражнения. Кроме того, на прилегавшем к зданию интерната земельном участке у каждого мальчика имелся свой небольшой огород, который он обязан был обрабатывать.