Но удобный случай всё никак не представлялся – я не знал, как начать трудный для меня разговор.

В конце концов, я, просто улучшив момент, когда мы остались вдвоём, не мудрствуя лукаво, прямо заявил: – Дядя Билл, а не было никакого завещания.

– Какого завещания, Майкл? – дядя Билл удивлённо спросил.

– Того, по которому я получил акции в наследство в 1970-м году.

Дядя Билл сосредоточенно посмотрел на меня…

– Расскажи мне с самого начала, Майкл. Я кое-что знаю, но далеко не всё. В моём пазле не хватает очень многих деталей.

До этого я чуть рассказывал дяде Биллу о себе, об отце, в частности о том, что в 1962-м году мои родители развелись, и он уехал в Европу. Касался я немного и своего пришествия на биржу. Но про все перипетии того дня 1970-го года в этот раз я рассказал впервые…

Дядя Билл очень внимательно меня выслушал… Когда я закончил, он тяжёло вздохнул и медленно, будто по слогам, проговорил:

– Теперь всё понятно. Это был от начала до конца план твоего отца, Майкл.

– Моего отца? Ты знал его?

– Да, мы с ним дружили. Вместе воевали во времена Второй мировой войны.

– Значит, ты и есть тот самый его друг из Чикаго, с которым он переписывался?

– Да, именно так, Майкл.

– Тогда тебе должно быть хорошо известно, где он находится сейчас? – я был безмерно рад тому, что впервые за 5 лет что-то стало проясняться.

– Нет, вынужден тебя огорчить, Майкл. Я с ним не переписывался после его отъезда. Лишь однажды за всё это время я получил от него телеграмму, – дядя Билл сделал многозначительную паузу.

– Телеграмму? Что за телеграмму? – моё любопытство било через край.

– Телеграмма была послана из Индии, Майкл, за полгода до твоего пришествия на биржу, – дядя Билл не спешил раскрывать все карты. – Хотя я не думаю, что твой отец обязательно был там. Вероятней всего, телеграмма была послана из Индии для отвода глаз, просто чтобы замести следы…

– И что было там написано?

– Всего несколько слов: – Через 6 месяцев к вам придёт Майкл. Позаботься о нём, но так, чтобы никто не узнал об этом. – И всё. Не было даже подписи, но я, конечно, догадался, что это от него. Мы с твоим отцом долго дружили и понимали друг друга с полуслова.

– Удивительная история, дядя Билл. И что ты сделал после того, как получил телеграмму?

– Я, в первую очередь, позаботился о том, чтобы соседнее с моим место на Нью-йоркской Фондовой Бирже было зарезервировано за тобой. И это не составило для меня большого труда. Так как в 1970-м году наблюдался некоторый спад биржевой активности, много трейдерских мест сдавалось в аренду. Но, думаю, что и это твой отец предвидел… Однако впоследствии я решил всё-таки не рисковать, и арендовал «твоё место» ещё за 2 месяца до твоего появления… Я боялся, что кто-то на него может претендовать, – дядя Билл обстоятельно излагал события более чем 5-летней давности.

– А что было дальше? – картина всё ещё не складывалась у меня воедино.

– Ничего особенного. За неделю до твоего прихода я просто сделал так, чтобы табличка о сдаче торгового места в аренду была визуально хорошо заметна, – улыбнулся дядя Билл. – И на этом моя подготовительная миссия была завершена. Обо всём остальном ты знаешь…

– Но я многого пока не понимаю, дядя Билл. Откуда вообще взялись эти акции?

– Дело всё в том, Майкл, что твой отец занимался торгами на Нью-йоркской Фондовой Бирже. Более того, он был очень успешен и пользовался огромным авторитетом. Он слыл лучшим экспертом в сфере долгосрочных инвестиций. Акции, которые он фактически передал тебе в 1970-м году, были приобретены им лично в 50-60-е годы.

– Я не знал, что отец занимался биржевыми торгами. Он мне ничего не рассказывал об этом. И мать мне ничего не говорила, – для меня действительно было сюрпризом биржевое прошлое отца.