Я улеглась на кровать, намереваясь хотя бы отправить ему сообщение. Единственная загвоздка: я понятия не имела, что писать.

Ну, то есть как: в голове теснились тысячи слов, которые я хотела бы ему сказать. Но эти слова я не готова была вот так взять и написать. Прошло пять минут, а я все еще смотрела на экран мобильного, не придумав ничего, кроме жалкого «Ну что?». Тогда мой взгляд стал блуждать по комнате и остановился на тонкой белой коробочке, прислоненной к моему ночнику. Нахмурившись, я осторожно взяла ее в руки. «Для Эмили», – значилось на ней красивым почерком. И больше ничего. Что это? И откуда?

Сверху был маленький язычок, с помощью которого коробка открывалась. Я потянула за него и обнаружила внутри белый пластиковый пакетик для CD-диска. Покрутила его так и сяк, но ни спереди, ни сзади не нашла никакой надписи. Я еще раз заглянула в коробку, но и там было пусто – никакой поясняющей записки к диску не прилагалось.

Я провела пальцем по собственному имени, выведенному красивыми буквами. Почерк не Евы. Но кто еще мог зайти к нам в комнату?

Медленно я открыла белый пакетик: внутри, как и следовало ожидать, лежал CD-диск. Белые буквы на черном фоне вновь гласили: «Для Эмили». И всё. Еще пару минут я вертела коробку в руках, разглядывала ее со всех сторон и в конце концов поняла, что ждать до завтра – выше моих сил. Спрыгнув с кровати, я бросилась к соседке.

– Ева! – позвала я и потрясла ее за плечо. Но в ответ она только всхрапнула.

Я вздохнула и потрясла сильнее. На этот раз ответом мне было тихое недовольное ворчание.

– Ева?

– Чё надо? – пробормотала она и хотела натянуть одеяло на голову. Но я была готова к этому и крепко вцепилась в пододеяльник.

– Можешь спать дальше, – сказала я, – только скажи, откуда взялся диск.

Она застонала.

– Не знаю ни о каком диске.

– Маленькая белая коробка, – подсказала я.

– Коробка? А-а… да.

– От кого она?

– От кого, от кого, от хахаля твоего.

– Что?

– Ну, от Элиаса.

– От Элиаса?

– Ты плохо понимаешь по-немецки?

– Да нет, просто никак не возьму в толк, – пробормотала я. – Элиас был здесь? Когда и как и…

Она перебила меня:

– Он пришел, пока ты спала, и сунул мне в руки коробку. Что тут непонятного? Можно мне спать дальше?

Погодите. Можно еще раз и помедленнее?

– Давай-ка еще разок, под запись: Элиас приходил, пока я спала?

Ева снова застонала.

– Ну что я, по-китайски говорю?

– Ладно, ладно, – заторопилась я. – Когда это было? Во сколько?

– Точно не вспомню… вечером. Разве это важно?..

Да она понятия не имеет, что важно и что не важно! Ни малейшего!

– Почему же ты меня не разбудила? – с упреком спросила я.

– Он сказал, что не стоит тебя будить. Попросил отдать тебе коробку, когда ты проснешься.

Как мило…

– Что он еще сказал?

– Господи, Эмили, да ничего! Я все тебе передала. Пришел и ушел. Может, ты наконец смилостивишься и дашь мне поспать?

Я закатила глаза.

– Так и быть, – пробормотала я и нехотя оставила ее в покое. Я только успела вернуться на свою кровать, а она уже снова засопела. Это просто непостижимо для человека вроде меня, который обычно полночи не спит.

Я схватила CD-плеер, вставила в него диск и надела наушники. Дисплей показал: тринадцать песен. Взбив подушку, я устроилась поудобнее и нажала на play.

№ 1. Дэмиан Марли, Стивен Марли и Кэплтон – «И было сказано»

Мне не понадобилось смотреть на дисплей – я узнала песню с первых нот. Одна из моих любимых композиций. До сих пор помню, как удивилась, когда мы с Элиасом однажды ехали в клуб и она заиграла из динамиков «Мустанга».

Неужели Элиас тоже помнит эту поездку? Или это просто случайность и песня оказалась на диске, потому что нравится ему?