Когнитивно-аффективное взаимодействие происходит постоянно при восприятии художественных произведений. Классические повести И. С. Тургенева о любви – «Дым», «Вешние воды», «Первая любовь», «Ася» – посвящены только несостоявшейся любви, т. е. незавершенному действию. Почему рассказ «Му-му» входит во все хрестоматии уже полтора века? Не из-за его гражданской направленности и не из-за жалостливости (тех и других произведений было создано огромное количество), а из-за его художественных достоинств. Другими словами, рассказ хорошо запоминается именно благодаря силе впечатления, которое производит на читателя. Это происходит потому, что когнитивная функция – память – активируется аффектом, вызванным незавершенностью действия, недоговоренностью. Вспомним конец рассказа:
«…Соседи заметили, что со времени своего возвращения из Москвы он ни одной собаки у себя не держит. «Впрочем, – толкуют мужики – на что ему собака? К нему на двор вора оселом не затащишь!» Такова ходит молва о богатырской силе немого».
Если бы автор дал подробный анализ душевного состояния Герасима, описал его переживания, разъяснил, почему собаки больше не интересовали Герасима, то впечатление от рассказа, несомненно, было бы слабым. Заметим, что именно склонность другого титана русской литературы Л. Н. Толстого к детальному анализу психических движений делает короткую литературную форму слабейшей частью его художественного творчества.
Связь эмоционального и когнитивного компонентов с движением еще более очевидна. Психика проявляется в моторике, а изменения моторики влияют на психику. Хорошо известный термин «транквилизатор» впервые был использован для названия массивного кресла, в котором фиксировали больных с психомоторным возбуждением. Ограничение подвижности приводит к торможению аффекта (больной перестает беспокоиться) и когнитивному торможению (больной больше не стремится что-то предпринять).
Связи когнитивных и эмоциональных функций с моторными весьма определенны. Опытный психиатр может поставить предварительный диагноз, пока больной идет от двери кабинета к столу врача. Достаточно жесткие законы, связывающие моторику и психику, дают возможность судить нам о психических процессах другого человека.
Рассмотрим в качестве примера картины нескольких художников, изображающих Марию Магдалину (рис. 1–3, см. цветную вклейку). Мы выбрали их потому, что они иллюстрируют нерасторжимую связь трех аспектов психики: моторного, аффективного и когнитивного. Образ Марии достаточно определенно очерчен в Библии. Тем не менее, каждый из живописцев акцентирует определенные черты личности Марии и передает различные нюансы ее душевного состояния.
Движение скелетных и мимических мышц передает состояние души человека. Можно сделать выводы и о стабильных, личностных свойствах психики. Это один из примеров тесной взаимосвязи моторной функции с аффективной и когнитивной функциями личности.
На картинах Тициана и Эль Греко есть похожие элементы: поза Магдалины, атрибуты (череп и книга), но первый явно отразил аффективный компонент, а второй – когнитивную функцию. Магдалина Тициана – воплощение экстатической веры: неубранные волосы, взволнованно прижатая к груди рука, влажные от слез глаза, припухшие губы… Слабость аффекта, явная рациональность Марии на картине Эль Греко передана через мимику и движение руки, характерное для рассуждающего человека. Вдобавок к этому в руке Марии мы видим карандаш, что характерно для человека, работающего с текстом.
Еще сильнее когнитивный компонент выражен на картине Жоржа де ла Тура. Поза Магдалины, отвернувшейся от зрителя, передает крайнюю сосредоточенность и напряженное размышление. Перед Магдалиной Фети – раскрытая книга, но ее руки сложены не в жесте смирения, а в манере лектора. Мимика передает определенное самодовольство человека, поучающего непосвященных.