Это наводит на мысль, что волки оказались в трудном положении – конкурировать со львами они могут, только действуя коллективно. Другие виды крупных кошачьих не настолько хорошо, как львы, приспособлены к обитанию на безлесных равнинах, хотя в определённой мере и они являются конкурентами наших серых соседей.

Я к чему это всё многословие развожу? А к тому, что серым для того, чтобы выжить, потребовалась высокая степень солидаризации их сообщества, что невозможно без развития средств коммуникации. И, как ни странно это для хищников, к возникновению заметных элементов гуманизма. Разумеется, преимущественно в отношении представителей своего вида. Поэтому для адекватной реакции на происходящее в месте нашего проживания мы обязаны учитывать этот фактор, иначе рискуем развязать войну с волками. А учитывая наличие у них некоего, пока что не выясненного, уровня интеллекта, это весьма чревато – мы пока что лишь гости на этой планете.

– Лидия Семёновна! – поспешил вступить в беседу Макс с экрана, в то время как он же, только в натуре, продолжал сосредоточенно ужинать. – Я, конечно, не доктор, но всё равно удивляюсь тому, что здешние волки как биологический вид сформировались в условиях, столь неблагоприятных, как описанные вами. То есть при наличии червяков-землероек. Те должны были извести их под корень, выедая потомство в период, когда щенки беспомощны. Если это получилось с местными грызунами, то почему не вышло с волками?

– Максим, ты опять подталкиваешь меня к мысли о том, что волки стали волками до того, как эти удивительные червяки сделались именно такими землеройками, – улыбнулась глава тутошней Академии наук. – Настаиваешь на том, что только после формирования биологического вида Волк ужасный появилась проблема с червяками и с выведением потомства, которая и заставила их быстро поумнеть и стать Волками общительными? Так я с этим и не спорю, а лишь указываю на недостаточную убедительность высказываемого тобою положения в связи со слабостью доказательной базы.

То обстоятельство, что мачехиане приняли малолеток всерьёз, не помешало взрослым дядям прекратить их игру в альпийских гномов. Поступили и проще, и рациональнее – на участок над рудным телом загнали трактор, свалили лес, выделив пригодные к распиловке брёвна, а остальное пустили на дрова. После чего прицепили к трактору экскаваторный ковш и при его помощи выкопали котлован – извлекать руду открытым способом куда проще. Им же добывали и руду, которая, кстати, оказалась довольно богатой на железо.

Железо из руды восстанавливали в электропечи, подавая туда угарный газ из газогенератора. А для получения электричества пришлось сооружать «мини-гэс», для чего на берегу ручья установили генератор, вал которого вращало нижнебойное колесо, закреплённое между двух понтонов, заякоренных в ручье, которому присвоили наименование Малый. Детям же в этом мероприятии выпала роль подавальщиков инструмента и держальщиков гаек, в которые вкручиваются болты. Да и всякое-разное по мелочи насчёт прибрать или подмести, присмотреть да отнести…

Ну а что? В экспедиции числился чуть ли не десяток инженеров – все вторые пилоты, да и некоторые первые тоже. Это не считая просто рукастых техников. Смешно было бы рубить руду киркой и подавать её наверх бадейкой, подвешенной к ручному вороту. Кирпичи для печки, а требовалось их немного, сформировали сухим прессованием, после чего обожгли в муфельной печи. Процесс получения железа отработали на первой же полудюжине плавок, за каждую из которых получали по паре сотен килограммов стали марки 3 – низкоуглеродистой, мягкой и достаточно чистой. Как раз на те же гвозди и проволоку. Для лопат, ломов, мотыг и прочего немудреного инструмента сварили сталь потверже, добавив в неё больше углерода. Народу в колонии немного, полусотня без одного человека, поэтому, чтобы не занимать слишком долго людей в процессе, требующем чёткого взаимодействия нескольких бригад, выплавки вели непрерывно до тех пор, пока не выбрали всё месторождение, которого и хватило-то примерно на двадцать тонн металла. После чего бульдозером вернули в яму извлечённый грунт и разровняли его. В принципе, учитывая то, что эксперименты по восстановлению плодородного слоя почвы могут длиться десятилетиями, имело смысл начать их пораньше. Поэтому на месте разработки решили устроить первый такой полигон. Электростанцию сохранили, а печь разобрали – её части ещё пригодятся. Особенно плитки термозащиты челноков, изготовить которые в местных условиях будет сверхпроблематично.