Седой был одним из тех, кто всегда обходил последнее пристанище первопроходцев Зоны стороной. Не изменил он своим принципам и в этот раз. Удостоив могильник коротким взглядом, он неторопливо двинулся дальше, не забывая как следить за стрелкой компаса, так оглядываться вокруг. Периодически он застывал на месте, размечая путь гильзами или измеряя радиационный фон. В Зоне хватало пятен – крупных очагов ионизирующего излучения. От одного попадания в такое лучевая болезнь, конечно, не разовьется, но радиация, как известно, имеет свойство накапливаться. Поэтому опытные сталкеры брали за правило периодически сверяться с показаниями дозиметра: в отличие от остальных аномальных явлений пятно нельзя было обнаружить при помощи компаса. И если фон вдруг подскакивал, скитальцы предпочитали полагаться на так называемую защиту временем – то есть старались как можно быстрее покинуть очаг радиационного заражения. Но и о медикаментах бродяги тоже не забывали: как ни крути, водка мало чем могла помочь облученному организму – это был просто миф, выдуманный сталкерами-алкоголиками для оправдания своей зависимости.

Дорога вела прямиком к Заводищу – заброшенному предприятию, где и располагался бар «150 рад». Но прежде чем посетить знаменитое заведение, Седому хотелось бы прибрать к рукам что-нибудь поценнее парочки «батонов», небрежно валявшихся в его рюкзаке. И вскоре ему представилась такая возможность: в нескольких минутах ходьбы от Кладбища – в Зоне расстояние принято измерять не в метрах, а во времени, затраченном на путь, – расположился невысокий холм. У самого подножия стоял насквозь проржавевший трактор, который и заинтересовал сталкера. Цепкий взгляд бродяги уловил слабое сероватое свечение, на один миг показавшееся из-за огромного колеса машины с изжеванной любопытными мутантами резиной. Не «хвост» ли это? Продолговатый камень размером со штык-нож, напоминающий одноименную часть тела какой-нибудь рептилии. Этот артефакт ценили за его удивительную способность ускорять регенерацию тканей настолько, что от огнестрельных, колото-резаных или рваных ран не оставалось и следа уже через полчаса-час. При этом хвостовая терапия, как говорили сталкеры, на удивление безболезненная, если не принимать во внимание крайне неприятные ощущения от самой раны. Одно плохо – все попавшие в организм инородные тела оставались внутри. А поскольку хирургов в Зоне не было, порой это могло означать отсроченную смерть. На памяти Седого был как минимум один случай, когда излечившийся при помощи «хвоста» бродяга вскоре умер из-за прочно засевшей в жизненно важном органе пули. Но это не отменяло того, что артефакт благодаря своим немыслимым способностям стоил немалых денег. Один этот факт заставил Седого свернуть с дороги и медленным, спокойным шагом направиться к трактору, держа оружие наготове. Однако так просто «хвост» заполучить ему не удалось.

Сделав всего несколько шагов, сталкер вдруг бросился наземь, направив автомат в сторону холма. В ответ на него уставились ровно три ствола, выглядывавшие из посеревшей, будто покрытой слоем пыли травы. Неужели мародеры из тех, кто предпочитал не добывать артефакты самостоятельно, а отнимать у других под угрозой смерти или просто стрелять на поражение, а потом снимать уцелевшее добро с трупа? На хоженых, всем известных тропах шанс нарваться на таких грабителей весьма велик, поэтому сталкеры обычно сбиваются в группы по три-пять человек. Одиночка в Зоне – большая редкость. И легкая добыча для мародеров. Седой пошел на отчаянный шаг, выдвинувшись к бару без напарников. Он надеялся, что удача будет ему сопутствовать, а острый взгляд позволит вовремя разминуться с засевшими в ожидании легкой добычи налетчиками. Но в этот раз он распознал западню слишком поздно – месяцы простоя не лучшим образом сказывались на его навыках.