— Чего-о-о? — чуть не поперхнувшись виски, выпаливаю ошеломлённо. — Ты сейчас употребил вместе несколько несовместимых слов. Захар, жена, родит…

— Давно тебя не было, — расплывается в довольной улыбке брат. — Так что…

— Вот блин, и этого окрутили, — ворчу, нахмурившись. — Как так-то? Ты меня разводишь, что ли?

— А вот и нет, — подмигнув ржёт брат и с нескрываемым сомнением тянется к своему, пока нетронутому бокалу. — И не его окрутили, а он.

— Не ври, — фыркаю, отпивая ещё пару глотков, чувствуя, как алкоголь начинает разгонять по телу тепло и расслаблять мышцы и мысли. — Сроду не поверю.

— Эх, ты такое пропустил, — закатывается брат и тоже отпивает коньяк. — Его как заклинило на этой девчонке. В три приёма окрутил и охомутал.

— Не звезди, — рычу уже со злом. — Мы сейчас явно о разных Захарах говорим. И что за три приёма?

— Навестим его вместе перед моим отъездом, — скалясь, как Чеширский кот, урчит он. — Сам увидишь. Он со своей Алинки сдувает пылинки.

— Мда-уж, — тяну расстроенно. — Любовь забирает лучших.

— Тебя что-то никак не заберёт, — ржёт брат, уже явно захмелевший от трёх капель коньяка.

— Ну раз я такой хреновый, могу и врезать тебе, — многозначительно скалюсь в ответ и, пожав плечами, поясняю: — Мне и так хорошо. Нет, даже отлично. Не родилась ещё та девчонка…

— Ну-ну, — хмыкает брат и, откинувшись на спинку диванчика, кивает на полный зал. — Не там ты свою судьбу ищешь.

— А я и не ищу, — фыркнув, огрызаюсь я. — И сегодня отдохну на полную катушку, а твоё занудство мне не помешает. Смотри сколько доступных девчонок. Не скучно с одной?

— Не-а, — лыбится Кирилл. — Я люблю Милу и сына.

— Ну и люби, — обвожу взглядом зал и выдаю в предвкушении: — А я открываю охоту.

— Охотник, блин, — ржёт брат и, облокотившись локтями на стол, напоминает: — Ты же собирался со мной пообщаться. Разве нет?

— Ты не в моём вкусе, — хохотнув, отрезаю я. — Так что не мешай. О, смотри какие цыпочки в нашу сторону идут. Чур, блондинка моя.

То, что блондинка моя, понимаю в тот момент, как, впервые скользнув по ней взглядом, возвращаюсь снова и маниакально ощупываю хрупкую фигурку, завлекательную ложбинку в слишком откровенном вырезе платья, светлые локоны, пухлые губы, обалденные глаза, глаза… глаза…

Глаза в глаза эта лань как раз смотрит на меня, но в следующий момент неловко оступается и, едва удержав в руке бокал, гордо вздёргивает подбородок и идёт дальше. Вернее, ближе к нам…

— Попадос, — бормочу я, успев поймать ускользающую челюсть и принять привычно невозмутимый вид.

— Что? — не расслышав, уточняет Кирилл и, проследив за моим взглядом, хмыкает: — Понравилась, что ли? Ты вроде брюнеток предпочитаешь?

— Брюнетки, рыжие, какая разница, — заметно хриплым голосом отзываюсь я. — Может, мне разнообразия захотелось, так что не лезь.

— И не собирался, — сканируя меня многозначительным взглядом, тянет брат и понимающе усмехается.

— Заткнись, — зло выпаливаю я, а он вскидывает руки в покорном жесте, но лыбу с довольной рожи стирать не торопится.

В это время «моя» вместе с рыжим недоразумением, которое я даже рассмотреть не удосужился, достигают нашего столика.

— Ну надо же, не успели, — громче, чем надо, запричитала рыжая подружка. — Куда бы теперь сесть?

— Присоединяйтесь, красавицы, — не сводя взгляда с явно не одобряющей этот спектакль лани, позвал я и похлопал рукой по диванчику рядом с собой.

— Как-то неудобно, — помялась рыжуля.

Но тут же деловито подпихнула блондинку в сторону дивана, занятого Кириллом, и приземлившись рядом со мной, подвинулась ближе, притискивая почти в угол.

— Ну, если мы, конечно, не помешаем? — добавила, похлопав ресницами, а «моя», едва заметно поморщившись, присела на край дивана рядом с братом.