Проснулся с мыслью о том, что никуда не хочу идти. Ни черта не выспался. Часть ночи была потрачена на поездку к Аксёнову, поэтому часов для сна осталось в два раза меньше, чем обычно.

Но нужно было пересилить себя и ехать в академию. Ведь там – снова изнурительные тренировки. Снова голодные до меня девушки и ненавистная Алевтина Игоревна.

Иван как обычно заехал за мной, и мы отправились в академию.

Как говорится – покой нам только снится. Зайдя в кабинет, где замдиректора сказала собраться нам перед тренировками, я обнаружил дикое зрелище.

Ничего страннее этого ещё не видел.

Все четыре девушки: Аксёнова, Амосова, Романова и Герцен сидели за одной партой. О чём-то друг с другом разговаривали. Когда я резко распахнул дверь, все они посмотрели на меня.

«Ха…?»

Как известно, после хороших новостей сразу же идут – не совсем. Чёрные, белые полосы, и всё такое.

Я это к чему?

После спасительной встречи с Константином Аксёновым меня ждало кое-что страшно необычное. Даже, скорее, просто страшное, чем необычное. Ведь что может быть страшнее сразу четырёх девушек, близких тебе, общающихся между собой…?

Когда мы с Иваном зашли в кабинет, то увидели Аксёнову, Амосову, Романову и Герцен, сидящих за одной партой.

Очевидно, что первая мысль, пришедшая мне в голову, была примерно такой – «Какого чёрта…?»

Они что, обсуждают меня?

Змеюки всё осознали, и объединились против общего врага?

Да быть такого не может…

Сейчас все четверо смотрели на меня, стоящего возле двери. Выражение их лиц было разным. У Герцен – презрительным. У Аксёновой – отстранённо-раздражённым, у Романовой – подозрительным. Разве что розововолосая Амосова была более-менее равнодушной к моему появлению.

Не понимая, что происходит, я спокойно сел за свою парту и обратился лицом к Ивану. Ну, а что мне ещё делать? Не к НИМ же подходить…

Впрочем, больше никакой реакции не последовало. Девушки продолжили о чём-то общаться между собой, а я пытался услышать, в чём суть их разговора. Не получалось. Слишком громкий Иван своим дыханием, своими шевелениями, своим бубнежом перекрывал весь звуковой фон.

Плюс, периодически открывалась дверь, и внутрь вошёл сначала Базаров, шаркая обувью по полу. Потом – Винокуров, небрежно задевая своим туловом столы и стулья.

И когда я уже было утихомирил здоровяка и начал различать кое-какие слова, исходящие от компании девушек, в кабинет с ноги залетела Алевтина Игоревна.

Она сходу обратилась к девушкам, даже не замечая нашего с Иваном присутствия. И это странно.

– Ну, что решили? – Спросила замдиректора у них.

После непродолжительного молчания первой голос подала Аксёнова.

– Будем исполнять гимн. – Не особо весело произнесла девушка. – Мы подумали, что это самый хороший вариант.

– Гимн? – Алевтина Игоревна в задумчивости почесала свой вытянутый подбородок. – Да. Прекрасная идея. Гимн – это очень патриотично. И вообще, понравится всем присутствующим. Воронцов! – Она резко обернулась в нашу с Иваном сторону. – Ты согласен?

За нас двоих решил отдуваться здоровяк.

– А о чём речь?

– Ох… – Театрально закатила глаза Алевтина Игоревна. – Воронцовы как обычно – позади планеты всей. Хорошо, повторю для особо одарённых. Мероприятие, к которому мы готовимся – торжественное. На нём будут присутствовать многие влиятельные люди. И поэтому нам необходимо как-то представить свою академию. И мы с девочками подумали, что будет чудесно, если прекрасная часть нашей команды перед началом дуэлей что-нибудь споёт. Решили, что это будет гимн.

– А-а-а! – Иван вскинул руки в озарении. – Понял! Тогда да. Гимн – это классно. Круто. Одобряю!