– К-какое бабло? – заморгала проводница.

– Ша! Значит, говоришь, что прочитала всё? – Бывший зэк кивнул в сторону книги Начала, и Жанна лишь слабо пикнула в знак подтверждения. – Тогда скажи мне, кукла, куда надо переть, чтобы бабки забрать? А то я ни черта в этой мути не могу понять. То про Библиотеку что-то, то про Торжок вообще, то про другие какие-то книги. Херня собачья…

– Там ничего про деньги не написано… – боязливо зашептала Жанна, зажавшись в угол. – Там сказано, что знания Библиотеки позволят осуществить любое желание или мечту. Там правда так написано…

– Какое ещё желание? Мне Баран перед смертью напел, что книга приведёт к баблу, которое он мне должен. И типа там даже больше, чем он должен. И теперь я всё заберу. Только я понять не могу, куда катить надо. Ты мне скажешь или нет, кукла?

– В Торжке, на Валунном мосту, должна лежать вторая книга, которая укажет, куда двигаться дальше, – не без опаски ответила Жанна, сглотнув, а после затянувшейся паузы тихонечко спросила: – Вы сказали, «перед смертью» ?..

Эдик широко улыбнулся, блеснув червоточинами отсутствующих зубов.

– Не бойся, не убивал я Барана и его подсосов. Я же не мокрушник, не убийца.

И едва Жанна хотела расслабиться и улыбнуться в ответ, Эдик добавил:

– Я их глубоко в лес увёз, к деревьям привязал. Если сами от мороза не околеют, то их волки пожрут. Там, где я их оставил, края дикие, зверья голодного много зимой бродит.

Жанна икнула и провалилась в спасительный обморок, стукнувшись головой о стенку.

Эдик сочувственно поглядел на эту молодую глупую дурёху. Сев напротив неё, он достал из кармана помятую сигаретку, распрямил, как мог, и зажёг. Затянувшись крепким дымом, он медленно выпустил его в лицо проводнице. Через пару секунд она поморщилась, потом задрожали похожие на щётки фальшивые ресницы, и проводница пришла в себя.

Первыми её словами был возмущённый выкрик:

– В вагоне нельзя курить!

Эдик фыркнул от такого напора, подошёл к окну и открыл форточку, выпуская дым из купе. Жанна же, вспомнив о своём шатком положении, с ногами забилась в угол нижней полки и с ужасом взирала на бывшего зэка, равнодушно признавшегося в убийстве нескольких человек. Пусть, конечно, он их не убивал напрямую, но всё сделал так, чтобы они скоропостижно покинули белый свет.

– Ты, кукла, не смотри на меня как мышь на удава, – затянувшись, Эдик вернулся на место напротив проводницы. – И одно уясни – они это заслужили.

– Никто не заслуживает смерти, – боязливо пикнула Жанна.

– Уроды моральные – заслуживают. Педофилы вонючие – заслуживают. Ворьё, у беззащитных стариков последние бабки вымогающее, – заслуживает. Мокрушники и насильники – заслуживают. Много кто заслуживает, кукла. И Баран с подсосами заслужил.

Жанна в этот раз не рискнула возражать, но с надеждой посмотрела на закрытую дверь. Незаметно сбежать у неё бы никак не вышло, а дать отпор бывшему зэку, коренастому и крепкому, ей бы не хватило сил. Эдик её взгляд не заметил: он курил, глядя в пол и почёсывая бритую макушку.

– Не поверишь, я ведь с Бараном всю свою жизнь знаком был. Росли в одном дворе, как облупленные друг друга знали. Когда шарагу кончили, вместе дело открыли, всё легально. Деньги делили поровну как братья…

– И-и что потом было?

– Много чего было. Столько лет батрачили вместе, дело выросло, доход нехилый попёр, рук стало не хватать. Он набрал каких-то приятелей старых, стал что-то с бумагами мутить… Я и не подозревал ничего, верил ведь ему. А потом Баран весь бизнес на себя переписал. Только я рот раскрыл, он меня подставил – бумажек подкинул липовых, заплатил кое-кому, и меня загребли. Ни оправдаться, ни доказать, ни-хре-на я не смог сделать, кукла.