Влада любила своих детей, но воспитывала их в строгости. Она пользовалась также большим уважением коллег. Со многими из них она до сих пор поддерживает тёплые, дружеские связи. Поэтому я постоянно задавала себе вопрос, почему она не сумела найти общий язык со своими дочерями и внуком? Ведь у Влады есть чему поучиться. Она хорошо готовит, шьёт, вяжет, сама может сделать ремонт в квартире. Она изучила методику лечения доктора Сергея Коновалова и часто повторяет его слова:

– Я даю тебе не только надежду. Я даю тебе веру в Живую Вселенную… Я говорю: «Попробуй сам!»

Своим опытом она с удовольствием делится с каждым желающим узнать об этом методе.

Может быть, Владе не нужно быть слишком требовательной к дочерям, не просить у них денег, быть более мягкой в отношениях с ними и, конечно, не употреблять бранных слов. Хотя, как известно, именно с самыми близкими людьми порой возникают самые сложные отношения. В характере Влады соединились, казалось бы, несовместимые черты, но на неё всегда можно положиться.

Часто в санатории с большим удовольствием общаешься с какой-нибудь дамой, потому что и уровень образования, и интересы, и понимание многих вещей у вас совпадают. Однако потом по каким-то мелочам начинаешь понимать, что, покинув санаторий, эта дама даже не вспомнит о тебе. У нас с Владой получилось всё наоборот: трудно представить себе более разных людей, чем мы. И тем не менее вот уже четыре с половиной года мы продолжаем общаться и поддерживать друг друга в трудную минуту. Я знаю: она обязательно отзовётся, если мне потребуется её помощь…

В двадцатые годы прошлого столетия семнадцатилетние подруги Дора и Берта приехали в Москву с Украины, из города Житомира. Еврейские девушки жаждали получить в столице образование. Поначалу они ютились по съёмным углам, не имея собственного жилья, голодали, много работали, но молодость брала своё, и они как-то справлялись с бедностью и жизненными лишениями. Благодаря своей целеустремлённости обе стали студентками высших учебных заведений. Дора поступила в институт, позже переименованный в Институт цветных металлов и золота, а Берта – в Военную академию имени М.В. Фрунзе. По окончании вуза Дора стала одним из первых отечественных специалистов по тугоплавким металлам, а Берта и в академии, и ещё долго после её окончания была единственной женщиной-офицером.

Обе они вышли замуж: Дора – за еврейского юношу, инженера, а Берта – за русского парня, военного, как и она. Вскоре у Берты родился один сын, а за ним и второй. Малышу же Доры в этой жизни не повезло. В трёхнедельном возрасте он заболел воспалением лёгких и умер. Горе Доры при всём её мужестве не поддаётся описанию. А старший сынок Берты Женя рос вполне благополучным ребёнком.

Из-за плохих условий жизни в Москве муж Доры вскоре заболел туберкулёзом. Эту же болезнь вскоре диагностировали и у Доры, из-за чего ей было запрещено рожать детей. Но её желание иметь сына было столь велико, что, несмотря на запреты врачей, она снова забеременела и в двадцать девять лет родила ребёнка, но не сына, которого ждала с большим нетерпением, а дочку, которую они с мужем назвали Асей. Отец был безмерно счастлив, а Дора поначалу переживала, что родилась дочка, но потом смирилась. К этому времени второму сыну Берты, Саше, пошёл уже второй годик.

Со временем обе семьи обзавелись отдельными комнатами в коммунальных квартирах, но через три года началась война, резко изменившая судьбы этих людей. Дора с маленькой Асей и мужем, которого из-за тяжёлой болезни не призвали в армию, эвакуировалась в Чувашию. Взрослые работали в посёлке под Чебоксарами на заводе, делавшем снаряды для фронта, а Ася ходила в детский садик. В 1943 году у мужа Доры начался открытый процесс в лёгких, и тридцатидевятилетний мужчина умер.