Цветочница осталась без работы,
Цветы поникли, а потом завяли,
В то время их совсем не покупали,
И, бедная, скучала до зевоты.
Какой-то сумасшедший математик,
Он ночи две уж, видимо, не спал
И вычитал, всё время вычитал,
И кстати, и, увы, совсем некстати.
Из МЫ он вычел ТЫ,
Но, к сожаленью, гений был не Бог
(Вот оттого увядшие цветы),
Обратно уж сложить никак не смог.
Если из МЫ вычесть ТЫ,
То получится ОДИНОЧЕСТВО,
В нём не значится Я. Там не дарят цветы.
Маг увлёкся – страдает цветочница,
Математик уснёт, утопая в мирах
Из законов, что зиждутся в вечности,
И во сне он увидит всю землю в цветах,
И программу цветка в бесконечности.
Мистика
До тебя дойти можно лишь по лунной дорожке,
Лбом прижавшись к стеклу, я стою у окошка,
Улетает мечта прямо в звёздное небо,
Долетит до тебя, как далёко б ты ни был.
И, коснувшись души, как звезда, засияет,
Хоть не веришь в то ты, но такое бывает.
Я к рассвету вернусь, о тебе вспоминая.
Я тебе позвоню – ну вот, видишь, живая!
Я вернулась домой, и теперь под луною
Стала ближе чуть-чуть наша встреча с тобою…
«Сложились звёзды не про нас…»
Сложились звёзды не про нас,
Тобой я не целована,
В цветы не прячу радость глаз,
Я с грустью окольцована.
Но попрошу случайность я
На подвиг изготовиться
И подтянуть к нам радость дня,
Где сможем познакомиться.
Ведь звёзды, звёзды далеко,
Не сразу и дотянутся,
И это, скажем, нелегко,
А в жизни всё случается.
Столкнёмся мы в толпе с тобой,
Как будто на тропиночке,
Махнут нам звёзды вслед рукой:
Живите, половиночки.
«История на гребне перемен…»
История на гребне перемен
Быть иль не быть
В который раз решала,
Заложница всех мировых проблем,
Она меж тем своим путём шагала.
Порой, как мак, краснела от стыда:
Её деянья и лицо меняли —
То власть имущих вечная беда.
Как инквизиция, где ведьм сжигали,
Как книги, что горели и горят,
Как храмы, что без страха разрушали,
И, в шутовской одев её наряд,
Во всех грехах и бедах обвиняли.
А звон монет за искажённый вид
Ей душу рвал и оседал в карманах,
У тех, кто до сих пор её гнобит,
Не сожалея о слезах и ранах,
Когда она кричала: «Оглянись!
Не делай зла, такое уже было!»
Но чья-то безусловная корысть
Не хочет слышать, пропускает мимо
Её слова, а через сотню лет
Добавят сурика во тьму деяний
И на букет заменят пистолет,
Чтоб возложить его на гроб страданий.
История шагает по земле,
Смывая зло могучими цунами.
А мы? А мы почти на дне,
Гриб ядерный растёт уже над нами.
«По тебе скучает Петербург…»
Посвящается О. П.
По тебе скучает Петербург,
А тебе удобнее в столице.
Карта перемен легла на круг:
Человек ведь к лучшему стремится.
И вздыхает гордый Петербург,
Погружаясь в дрёму белой ночи,
Сердца твоего не слыша стук,
А тебя взрастил он, между прочим.
Только утро вечера мудрей:
Коли жизнь построила вокзалы —
Для тебя открыта ширь дверей,
Ждут тебя дворцы, Нева и залы.
По тебе скучает Петербург,
Возвращайся, дома всяко лучше,
Если одиноко станет вдруг,
Если ностальгия станет мучить
По прозрачным питерским ночам,
По дворов нахмуренных колодцам,
Невской лавры трепетным свечам,
По Неве, в которой тонет солнце,
Иль почаще в гости приезжай,
Ждёт тебя культурная столица.
За укор, однако, не серчай,
Просто белой ночью плохо спится.
«Судьбы последняя насмешка…»
Судьбы последняя насмешка —
Твои печальные глаза.
Но увлеклась я, делом грешным,
Мой разум против, сердце – за!
Пусть стану, наконец, я дурой,
Поверив в чистоту монет,
Борясь с разумностью натуры,
Судьбе я не отвечу: «Нет!»
Пусть дальше будет так, как будет,
Ведь скоро поцелуй и в лоб,
И если кто-нибудь осудит:
Печаль его – переживёт.
«Между нами – не судьба!..»
Между нами – не судьба!
Бездной.
Безнадёжность – никогда!