Резко повернув голову, Эль, наконец, увидела воочию Терехова, стоящего у открытой двери. Пять лет. Именно столько времени прошло с тех пор, как она видела его в последний раз, но он не сильно изменился. Она будто перенеслась в прошлое, потому что даже одет он был также просто,  как любил одеваться раньше – в футболку и джинсы с накинутой сверху кожаной курткой. Короткая стрижка, – она никогда не видела его с длинными волосами – тень щетины на лице и колючий взгляд из-под бровей. Эль была так оглушена внезапностью его появления, что просто застыла, разглядывая мужчину, в то время, как он даже не взглянул на нее. В себя она пришла, когда ее внезапно поставили на ноги.

 - Она мне понравилась, Дмитрий. Не уступишь? - с весельем в голосе спросил ее спаситель.

 Дмитрий приподнял бровь и мужчина, хохотнув, пошел к выходу, напоследок, фамильярно погладив ее подушечкой большого пальца по нижней губе. Эль стояла, будто громом пораженная, когда Терехов, закрыв дверь за своим другом, направился к ней. Наконец, их глаза встретились, и она вздрогнула от холода, царящего в его взгляде. Встав к ней лицом к лицу, практически вплотную, так, что их тела не соприкасались, но она могла почувствовать его дыхание на своем лице, он тихо спросил:

 - Зачем ты здесь, Лина?

Эль едва разлепила губы, чтобы ответить.

 - Я работаю.

 Взгляд Терехова стал еще более колючим и, отвернувшись, он сел на диван, раскинув руки на спинке и расслабленно вытянув ноги.

 - Что ж, танцуй.

 И она послушно пошла на сцену. В груди медленно разгорался огонь ярости, но Эль даже не думала его притупить. Началась другая песня, более ритмичная, и она полностью соответствовала ее настроению. Движения девушки были порывистыми и местами незаконченными. Своим танцем она рассказывала историю своих страданий, боли, что терзала ее сердце, ярости, которую она мечтала обрушить на него, и бессилия от того, что ему все равно. Дмитрий Терехов был хладнокровным и безжалостным монстром. И она, наконец, добралась до него.

***

 Всю следующую неделю Эль не находила себе места от беспокойства в ожидании звонка из клуба, который не поступал. В ту ночь, сразу после ее танца, Терехов просто встал и ушел, не сказав больше ни слова. В гримерной, куда принесли ее одежду, девушка переоделась и охранник проводил ее к выходу. Это не сулило ничего хорошего. По всем законам логики следовало, что от нее решили избавиться, но она все равно надеялась на звонок. Эль занималась своими рутинными делами, но чем больше времени проходило, тем лучше понимала необходимость искать новую работу, потому что деньги стремительно кончались. Наконец, через десять дней после той злосчастной ночи, она встала утром воскресенья и начала просматривать вакансии в интернете и даже смогла записаться на одно собеседование в тот же день.

 Одевшись в черные брюки и голубую рубашку, завязав волосы в строгий узел на затылке, она обула свои единственные удобные туфли на среднего размера, каблуках, и, прихватив сумку вместо обычного для себя рюкзака, вышла из  квартиры, тщательно заперев за собой дверь. Ресторан, в котором должно было пройти собеседование, был среднего класса, но все равно куда роскошнее пиццерии, в которой она работала раньше и, к счастью, ближе к ее дому. Эль даже пересаживаться на автобус не нужно было, всего лишь доехать на метро и пройти пару кварталов.

 Зайдя в ресторан, она подошла к девушке на стойке ресепшен и ее проводили в задние помещения, к кабинету администратора, которым оказался мужчина лет тридцати. Он поднялся из-за стола, как только она вошла, и вежливо поздоровавшись, предложил присесть. Они поговорили минут пятнадцать и, в конце встречи, мистер Дэвис сказал, что они ей позвонят. Поблагодарив его, Эль вышла из ресторана и направилась в библиотеку. Ей нужно было уделить время учебе, потому что в последнее время она была слишком рассеяна. Девушка изо всех сил старалась не думать о том, что с Тереховым и его клубом все кончено.