– Киреева, будь добра, проводи нового студента до кабинета ректора. И проследи, пожалуйста, чтобы он и в этот раз не оказался в женской раздевалке.
Я не экскурсовод, тем более когда до начала пары остается всего лишь несколько минут. Но если это мой шанс оторваться от Калина, то я им воспользуюсь.
– Мне никто не объяснил, где находится его кабинет, – встревает тот самый новенький, подмигивая мне. – Моей вины нет в том, что я заблудился.
– Если мне не изменяет память, то я вас оставила как раз напротив двери и просила подождать. Через десять минут вы, молодой человек, оказались на нулевом этаже.
– У меня не будет проблем с Воронцовым? – уточняю я, вспоминая, что преподаватели академии не любят, когда на их пары опаздывают. Особенно Воронцов, который боготворит богов ВИПа.
– Не беспокойся, – уверенно отвечает Ирина Юрьевна. – Я объясню Михаилу Владимировичу причину твоего опоздания. Он поймет. А ты обзаведешься новыми знакомствами.
Она это серьезно?
Неужели так заметно, что во всей академии у меня есть только одна подруга?
Разве это плохо? Если мне достаточно одной Сони, зачем искать других?
Вместо миллиона вопросов я просто киваю, направляя парня к лестнице.
Дискомфорт под кожей дает понять, что Калин всё еще смотрит мне в затылок. Уверена, в данный момент он просто пожирает мой мозг вместо завтрака.
– А она у вас вместо цербера? – Чем дальше мы отходим от преподавателя, тем шире становится улыбка новенького. – Илья. И не думай, что я извращенец. Чисто случайно оказался в девчачьей раздевалке.
– Сделаю вид, будто поверила тебе.
На самом деле мне безразлично, что он забыл в раздевалке. Меня там не было, а значит, это не мои проблемы.
Тем более, кто я такая, чтобы его судить.
– Ненавижу быть новеньким, – неожиданно заявляет он.
– Часто переезжаете? – Я не любитель поболтать с незнакомцами, но слова парня цепляют меня за живое. Сама была в его шкуре много раз.
– Переезжает отец, а нас с матерью таскает за собой, как карманных собачек.
Ох, я, как никто другой, знаю, что значит быть новенькой и постоянно куда-то переезжать.
Мама говорила, что переезд – это весело.
Я с ней не согласна. Если у меня спросят, я скажу по-другому.
Переезд – это побег. Ты бежишь от кого-то, от чего-то или за кем-то, боясь, что конечной точки не существует.
Ее нет.
Стерли.
Удалили.
Или ее изначально и не было.
Ты едешь вперед, оставляя позади себя людей, с которыми не успела подружиться. Места, по которым так и не прогулялась. Комнату, к которой не привыкла.
И так по кругу.
И так до бесконечности.
Поэтому моей радости не было предела, когда она сказала, что в этом городе мы остаемся навсегда.
Больше не будет вечных переездов.
Конечная точка здесь. Она определена. И никакой Калин не сможет сдвинуть ее с места.
– Вот эта дверь. Если ты снова окажешься в женской раздевалке, то у меня могут быть проблемы. Пожалуйста, останься на месте.
Парень улыбается.
– Не парься. Я не подставлю свою первую знакомую в этой шараге.
Шарага?
Это он про ВИП?
Я бы его предупредила меньше употреблять это слово, но в данный момент мне было просто смешно.
– Еще увидимся.
Киваю в ответ и ухожу.
Возвращаясь назад, я стараюсь не смотреть по сторонам и пытаюсь забить голову любыми мыслями.
Например, я думаю о пчелах, над которыми стоит угроза вымирания. Затем раздумываю об экономическом кризисе и докладе, который нужно будет сдать в конце второго семестра.
Хохот в коридоре заставляет меня напрячься.
Крепче сжимаю телефон в руке и продолжаю идти.
– Так, придурки, не учите меня жизни, – Богатов толкает одного из своих одногруппников, выхватывая из его рук рюкзак, чтобы тут же кинуть его на пол. – Если дядя Марк обещает, что пары не будет, значит, ее не будет. Дядюшка Марк умеет держать свое слово.