Через некоторое время откуда-то сверху раздался пронзительный гул, а, так как, они вдвоём с её возлюбленным находились в закрытом пространстве настоящего Зазеркалья, то гул этот был гулом ненастоящим, а лишь своеобразным ощущением, которое испытывали уши нашей главной героини (и, конечно, её возлюбленного).

Но Дьявол всё-таки появился перед ними. На кого он был похож? На обросшее шерстью косматое неуклюжее существо довольно внушительных размеров. Он приблизился к ним почти вплотную и здесь, словно откуда-то из громадной дали раздался приглушённый голос-шёпот:

«Задавай свой вопрос, я разрешаю».

Мурашки побежали по прекрасному телу до безумия потрясённой Инги, но она нашла в себе силы, и смело начала говорить о самом, по её мнению, главном, о чём собиралась говорить с Дьяволом:

«Ты – Дьявол, но ты не всесилен. Ты не можешь совершать всё то, что тебе хотелось бы. Но я предлагаю тебе своеобразное пари, хотя, я прекрасно понимаю, что моя робкая душа уже сейчас в твоей полной власти, но всё же давай договоримся».

Когда Дьявол услышал её слова, он расхохотался настоящим дьявольским смехом, а, затем, громовым голосом-шёпотом проговорил:

«Ты уже давно порочная женщина. И ты это сама прекрасно знаешь. Поэтому договариваться со мной, а, тем более, заключать какое-то там пари совершенно для тебя бессмысленно. Ты не добьёшься ничего, кроме того, что будешь связана дополнительными узлами, которыми я крепко повяжу тебя, и никакая сила уже не сможет вырвать тебя из моего жёсткого плена».

Здесь Инга снова «взбесилась»:

«Не строй, пожалуйста, из себя всесильного. Ты обыкновенный Дьявол и не можешь сделать больше того, чего тебе предназначено сделать. Пусть я порочная женщина, но как раз это даёт мне полное право сделать гораздо больше того, что мне отмерено судьбой».

Затем Инга пронзила Дьявола своей лучезарной бесстыжей улыбкой и продолжила:

«У меня и у тебя оружие абсолютно одинаковое – это коварство. Так вот, я предлагаю тебе пари, или, можно сказать, вызываю на оригинальное состязание. Я отдала тебе душу, но не на земле, а в своеобразном Зазеркалье, поэтому, я не имею права выйти из него».

Здесь любопытство Дьявола перешло все границы, и он, буквально, выкрикнул своим громовым шёпотом, стараясь смотреть девушке прямо в её наглые глаза:

«Так в чём мы можем с тобой состязаться, проклятая пигалица? Отвечай скорее, меня терзает жуткое любопытство».

Тогда Инга также быстро выкрикнула, уставившись прямо в зловещие глазища Дьявола, условие предлагаемого ею состязания:

«Так знай же, бесовское отродье, что если я окажусь коварнее тебя и смогу доказать это, то ты просто ОБЯЗАН отпустить меня восвояси, и моя, пускай, гнусная душа уже не будет принадлежать тебе и ты будешь обязан выпустить её на свободу. При этом мой возлюбленный останется, обязательно со мной, в этом, собственно, и состоит главная суть нашего с тобой спора, да будь ты проклят, дьявольское создание. Ты, надеюсь, меня понял, или повторить мои условия?»

«Хорошо, – прошипел потрясённый Дьявол. – Я принимаю твои условия. Если твоя порочная душонка окажется коварнее моей, что, абсолютно, исключено, тогда я отпускаю тебя вместе с твоим «принцем» на все четыре стороны, но я должен выдвинуть встречные условия, которые тебе вряд ли понравятся».

Инга нахмурила брови, строго взглянув на своего противника, которому вынуждена была отдать свою скверную душу и произнесла:

«Я тебя внимательно слушаю, коварная сущность».

«Условия простые, – дьявольский шёпот мурашками побежал по бренному девичьему телу, – если ты проиграешь, в чём я не сомневаюсь, и твоё коварство уступит моему, ты на веки вечные останешься в моей страшной для тебя власти. Я лишу тебя всего на свете, в том числе и твоего возлюбленного. Согласна ли ты на это?»