– Мы хотим отдохнуть в гостинице и закупиться на местном базаре или рынке, – отчеканила Василиса, – Нам нужна еда, оружие, экипировка. Мы – путешественники, и наша главная цель лежит вне Подречья.

– Мы вообще не знали, что тут есть город, – решил добавить Безымянный и тут же словил на себе недовольный и острый как игла взгляд Василисы, – Шли через лес наугад и… вышли к колокольне.

– Это вас удачно забросило, хе-хе-хе! – порадовался старик и пустился в пространные и путанные рассуждения, – Город наш великий, старый, правда вот спрятан под рекой он… Благодетель наш, повелитель, спас город, дал ему шанс второй, такое ведь не всегда бывает, да. А ведь этой дорогой… тридцать лет никто не хотел. Раньше-то много ходили, туда-сюда, поднимались, опускались, а теперь нет никого. Скучно, – он хрипло выдохнул и чуть было не закашлялся, – Нет, не подумайте, я не жалуюсь, меня повелитель и кормит, и поит, и радует иногда, но всё же… Так куда вы, говорите, направляетесь?

– Мы не говорили, – среагировала Василиса, – а вам это знать не обязательно.

– Да, конечно-конечно, я-то что, – заверещал старик, размахивая костлявыми руками и чуть было не роняя массивную книгу, – Моё дело – сторона. Интересно стало, вот и спросил. А как ваши имена-то? Это уж извольте ответить, так повелено. И вот – в книжечку запишу…

– Странный дед, – шепнул Ваня, до сих пор хранивший молчание, как видимо, чрезвычайно неуютно ощущая себя не на открытом воздухе.

– Ой, птичка говорящая, интересно как! – восхитился хранитель входа в Подречье.

– Сам ты птичка! – возмутилась сорока, – Птичек в небе будешь считать, а я – благородная птица.

Старик не особо внял словам Вани и чуть ли не покатился со смеху – как видимо, развлечений у него и правда здесь совсем немного. Безымянный смотрел на него с любопытством, так как, признаться честно, совсем не подобную картину он ожидал увидеть в загадочной башне, стоящей прямо посреди реки. Василиса же нахмурилась и, усиленно потерев переносицу, проговорила:

– Ладно, Мстивой, завязывай. Поиграли – и хватит.

Старик замер на месте, поглядел на троицу исподлобья, будто оценивая последнюю реплику ведуньи, и проговорил:

– Что меня выдало?

– Книга, – Коротко проговорила Василиса, – Её не было на столе, когда мы вошли. Обстановку наколдовал, а про книгу забыл – думал, я не замечу. Более того, мою сороку никто кроме ведунов понимать не может, так что и здесь у тебя прокол. Хотя на самом деле я почувствовала тебя ещё когда вошла в башню, так что не особо понимаю, к чему этот маскарад.

– Хм, а я уж думал, что ты потеряла свой нюх, – с этими словами со стариком начали происходить воистину удивительные метаморфозы: его кожа иссохла и начала струпьями спадать прямо на пол, а комплекция мага менялась прямо на глазах. Руки и ноги его значительно укоротились, рубашку раздуло изрядных размеров пузо, а голова украсилась пухлыми щеками, хитрыми чёрными глазами, густыми бровями и блестящей лысиной с нимбом из русых волос, которые ещё не хотели сдавать свои позиции.

– Перевёртыш! – прогаркал Ваня, – Если б мог, то поплевал бы себе под когти!

– Где ты такую суеверную птицу достала? – ощерился полностью перевоплотившийся в нормального себя Мстивой: нелицеприятное впечатление производили лишь лохмотья вместо одежды – а так его вполне можно было принять за дородного купца, который нажил себе состояние за счёт повышения цен на жизненно важные товары.

– Ты задаёшь слишком много вопросов, – строго ответила Василиса, – Ты ведь знаешь, что это идёт против наших правил.

– А ещё в наши правила не входит прямое вмешательство в дела обычного люда, – пожал плечами Мстивой, – однако посмотри на меня: губернатор! Правила эти, моя дорогая Василиса, нигде не записаны и являются рудиментом прошлых варварских времён. Теперь всё по-другому.