Меня нисколько не удивляли камни, которые он поднял. Всегда думала, что его обучал кто-то разбирающийся в самоцветах, потому что Кой мог вычислить среди кораллов драгоценные камни и знал, где именно на рифах их больше всего. Совру, если не признаю, что повысила свое мастерство, всего лишь наблюдая, как Кой ныряет. Но два года назад он начал торговать на барьерных островах, отчего ему было больше незачем нырять в отличие от нас.

Сжав челюсти, Райленд огорченно качнул головой. Он даже не был в пятерке лучших по количеству собранных самоцветов. И Уик. Понятно, почему Зола искал нового ныряльщика, когда мы встретились с ним в Дерне.

Кой собрал самоцветов больше чем на семь каратов, да и завтра наверняка не оплошает. Он сильнее меня, с большей силой бьет молотком, поэтому ему приходится меньше раз спускаться под воду, чтобы добыть самоцветы. Нет, я не жалуюсь. Пусть забирает вознаграждение себе. Чем быстрее мы закончим с добычей камней, тем быстрее я вернусь в Узкий пролив и отыщу «Мэриголд».

– Сушитесь, ужин готов. – Клов встал со стула и передал весы казначею. – Фейбл, – проговорил он, не смотря на меня, и кивнул в сторону арочного проема, указывая следовать за ним.

Я закинула на плечо пояс и пошла за ним к крытому проходу, который в два раза превышал проход на «Мэриголд». На палубе и вдоль стен были закреплены верстаки, за которыми чистили рыбу три матроса. К счастью, рыбную вонь перебивал запах дыма, тянувшийся из каюты рулевого.

В каюте над стопкой карт сидел Зола, который даже не удосужился поднять взгляд на Клова, когда тот положил на стол казначейскую книгу. Между балок над нашими головами петлял аромат коровяка, добавленного в трубку Золы. На секунду мне показалось, что с нами в кабине находится Сейнт.

Зола закончил писать и, отложив перо, принялся читать казначейскую книгу.

– И? – Он перевел взгляд со страницы на меня.

Я вытаращила на него глаза.

– И?

– Мне нужен отчет о погружении. – Зола откинулся в скрипучем кресле и достал зажатую между зубов трубку. Он вытянул ее перед собой – лепестки медленно тлели в табачной камере, выпуская в воздух слабый дымок.

– Он там, – прошипела я, а взгляд упал на открытую книгу.

Зола усмехнулся.

– Погружением руководила ты. – Он придвинул книгу ко мне. – Так что рассказывай.

Я взглянула на Клова, не понимая, чего хочет Зола. Но он смотрел на меня, будто бы ожидая того же ответа. Я сделала глубокий вдох, сжала недовольно челюсти, отступила от стола и скинула с плеч пояс. Он с грохотом упал на пол, инструменты задребезжали.

– Ладно. – Взяв книгу, я вытянула ее перед собой. – Двадцать четыре карата изумрудов, тридцать два с половиной карата турмалина. Двадцать пять с половиной карата зеленого абалона, тридцать шесть каратов кварца и двадцать восемь каратов гематита. Также три осколка опала, но от них никакой ценности. Могут помочь в торгах, но денег за них не получишь. – Я захлопнула книгу и бросила ее на стол.

Зола смотрел на меня сквозь дымок, поднимающийся из трубки из китовой кости.

– Как они в деле?

– Ныряльщики? – нахмурилась я.

Он кивнул.

– Только что рассказала.

Зола уперся локтями о стол и распрямил спину.

– Мне интересно, как они в деле. Какие-нибудь проблемы?

Я бросила на него раздраженный взгляд.

– Ты платишь мне за руководство погружением, а не за отчеты о ныряльщиках.

Зола задумчиво поджал губы. Затем открыл ящик слота и выставил на карты мешочек. Достал из него пять медяков и положил их передо мной.

– Теперь плачу за все.

Его губы растянулись в улыбке, глаза заблестели. Он продолжал вести свою игру, но я все еще не разобралась в ее правилах.