«Как ведет себя Каролина?»
«Нормально».
«Ох, Миша, что значит нормально?»
«Все чаще в постели она играет роль бревна. Простите за столь интимные подробности».
«Мишенька, ты не должен извиняться. Правильно делаешь, что доверяешь мне такие тайны. И почему же она бревно, как ты думаешь?»
«Ох, Елена Владимировна, у меня, к сожалению, нет ответа на этот вопрос. Я пылинки с нее сдуваю, а она такое бревно».
«Ах-ха-ха! Я все чаще склоняюсь к тому, что эту Каролину перепутали в роддоме с моей родной дочерью!»
«Ах-ха-ха! Елена Владимировна, да вы такая шутница!»
Разворачиваюсь на пятках и пулей залетаю в ванную комнату. Прежде, чем захлопнуть дверь, громко и четко поясняю:
– Когда я выйду из ванной, тебя здесь быть уже не должно. Прощай, Миша.
Разве сложно было сказать эти слова раньше? Они ведь так легко мне даются.
4
– Максим, не нужно было так тратиться! – в сотый раз повторяет бабушка, прижимая ладони к груди. Пока я вскрываю коробку, она все ахает и кружит вокруг меня, а Мила жадно поглощает эклеры возле холодильника. – Можно было старый утюг в ремонт отвезти, вдруг починили бы его?
– А не проще ли новый взять? – улыбаюсь я, протягивая ей инструкцию и какие-то мешочки. Внутри полно всяких насадок и щеточек. – Самый крутой выбрал.
– Ой, ну все-е-е, твоя подружка через дорогу лопнет от зависти, – хмыкает дед, сев на кресло-качалку. – Мила, деточка, у тебя место одно не слипнется? Ты что, с голодного края?
– Если бы кто-то не торчал полтора часа в магазине техники и вовремя приехал за мной после школы, я бы не проголодалась, как волк! – отвечает она, пронзив меня недовольным взглядом. – Ты даже не позвонил мне.
– Я же сказал, телефон в машине оставил и не думал, что задержусь настолько! Время в магазине летит незаметно, тебе ли не знать.
– Последний раз у меня шоппинг был месяца четыре назад, поэтому я совершенно не понимаю, о чем ты говоришь!
– Ну, прости, – уже в десятый раз извиняюсь, а она все никак успокоиться не может. Обращаюсь к бабушке: – Где старый утюг?
– Нет, нет! Я тебе его не отдам! Дед починит, или в ремонт отвезем.
Поднимаюсь и упрямо гляжу на нее. Ненавижу эту манию к собирательству сломанных и уже ненужных вещей.
– Давай сюда.
Бабушка отрицательно качает головой, а Мила брякает с набитым ртом:
– Сейчас принесу!
– Хоть какая-то от тебя польза.
– Эй! Я все слышу!
Мы улыбаемся друг другу, и Мила скрывается за лестницей. Порой, мы можем работать в одной команде.
– Максим, дед починит его.
– Делать мне больше нечего, – бубнит старик, раскачиваясь в кресле. Он уже внимательно читает какую-то бумажку от нового утюга. Ему неважно, что читать.
– Всегда ты так, Максим. Все выбрасываешь, что плохо лежит, – говорит бабушка, осторожно вертя в руках какие-то щеточки. – Твой отец был точно таким же. Как-то раз целый шкаф со старой одеждой вышвырнул, потому что ею никто не пользовался. А ведь можно было отдать нуждающимся. Гляди, это, наверное, для чистки, да?
Мила приносит старый утюг, напомнив мне нашу маму. Все, о чем бы папа не просил её, мама безоговорочно выполняла. Даже понимала его без слов, как Мила меня сейчас.
– Макс, слушай, сегодня я останусь с ночевкой у Даши. Ты отвезешь меня?
– Сегодня? – удивляюсь я, взглянув на сестру. Возможно Мила не замечает этого за собой, но уж я то точно знаю: когда её карие глаза смотрят на меня слишком внимательно, да еще и губы кривятся в такой странной улыбочке, стоит ожидать какого-нибудь подвоха. – А что вдруг случилось?
– Будем набрасывать темы для школьной газеты, – без раздумий выпаливает она.
– Почему раньше не сказала?
– А разве у нас были планы на вечер? – шепотом подмечает она. – Ты же сегодня