– Ты поручил Хэллоуэю разобраться с компьютером Когберна, и к концу дня у него появились те же симптомы, что и у Когберна. Так что если это и фантастика, то вполне научная. Что-то есть в этом аппарате, и его нужно отправить в карантин, пока мы не получим ответ.

– Хэллоуэй был славным парнем и хорошим копом, хотя и с ленцой. Сегодня утром я его отругал, но он это заслужил. А потом я видел, как он сцепился с Макнабом, и… – Фини потер виски. – Господи!

– С Макнабом все будет в порядке. Он крепче, чем кажется, верно? – Ева постаралась улыбнуться, хотя внутри у нее все сжалось от страха и тревоги.

– Четверо моих ребят пострадали, а один из них мертв! Я должен узнать причину!

– Мы все должны ее узнать – и узнаем. Поезжай домой, Фини. Тебе нужно отдохнуть.

Ева заглянула в закуток Хэллоуэя, где на столе все еще стоял старый сломанный компьютер. «Абсолютная Чистота…» – подумала она.

Когда Ева вернулась в кабинет Фини, тело Хэллоуэя уже упаковали. На стене виднелись брызги крови, похожие на какой-то абстрактный рисунок.

– Что вы об этом думаете? – обратилась она к врачу, который собирал для нее пакет с лекарствами.

Он оглянулся на труп в мешке.

– Какое-то кровоизлияние. Будь я проклят, если знаю, в чем дело. Никогда не видел, чтобы такое происходило без серьезной травмы головы. Тут нужен медэксперт. Может быть, опухоль мозга, эмболия, обширный инсульт… Хотя он так молод – наверно, ему еще не было тридцати.

– Двадцать восемь.

Ева знала, что у Хэллоуэя была невеста, которая сейчас спешно возвращалась из деловой поездки в Вашингтон, родители и брат, которых уже вызвали из Балтимора. Она не сомневалась, что детектив Кевин Хэллоуэй будет похоронен со всеми почестями, подобающими полицейскому, который умер, исполняя свой долг.

«Именно это и произошло, – думала Ева, глядя, как уносят мешок с телом. – Молодой сотрудник электронного отдела погиб, потому что выполнял свою работу».

– Лейтенант!

Ева повернулась к Уитни:

– Сэр?

– Мне нужен ваш рапорт как можно скорее.

– Вы его получите.

Майор посмотрел на испачканную кровью стену.

– Вы уже составили мнение о том, что здесь случилось?

– В какой-то степени. Хотя у меня больше вопросов, чем ответов. Нужно, чтобы Моррис немедленно обследовал Хэллоуэя. Я уверена, что он обнаружит те же неврологические повреждения мозга, что и у Когберна. Ответы содержатся в компьютере Когберна, но его нельзя обследовать, пока не будут приняты меры по обеспечению безопасности. Я точно знаю одно: детектив Хэллоуэй не был виноват в происшедшем.

– Мне нужно уведомить шефа полиции и мэра, а потом придется информировать СМИ. Это я поручу вам. В данный момент официальная версия состоит в том, что детектив Хэллоуэй страдал каким-то еще не установленным заболеванием, которое вызвало отклонения в поведении и привело к его гибели.

– Насколько мне известно, это истинная правда.

– Меня не беспокоит правда, когда речь идет об официальной версии, но сам я должен ее знать. Запомните, Даллас, это дело для вас – приоритетное. Все прочие расследования можете отложить, пока не разберетесь с ним. – Уитни двинулся к двери, но на пороге обернулся: – Детектив Макнаб пришел в сознание. Его состояние по-прежнему тяжелое, но уже не критическое.

– Благодарю вас, сэр.

В коридоре у выхода из электронного отдела Рорк, прислонясь к стене, возился со своим мини-компьютером. Увидев жену, он шагнул к ней и взял ее за руку.

– Ты не могла сделать больше, чем сделала.

– Да. – Она сама это понимала. – Но тем не менее Хэллоуэй мертв. И это я направила смертельное оружие ему в голову, хотя до сих пор не знаю, что это за оружие. Слава богу, Макнаб пришел в себя и уже не в критическом состоянии. Пожалуй, мне следует повидать его перед уходом домой.