Шаймор приподнялся, вопрошая:
– Так, что тут происходит?

Бруснир склонился, подхватил Элерию на руки и сказал:

– Уходим отсюда, вдруг Крага была не одна. Шаймор, сможешь идти?

Шаймор легко вскочил на ноги, покрутил головой и ответил:

– Очень даже могу. У меня такое ощущение, что я помолодел лет на десять. Кто-нибудь мне все-таки объяснит, что здесь происходит?

– По дороге, – кивнул Бруснир.

И все двинулись в путь, спеша поскорее убраться подальше от проклятого болота.

Они обошли его по берегу реки, как и планировали изначально. И ее обитатели, слава Таносу, никак не проявили себя. Как только болото осталось позади, вальдары поспешили снова удалиться от Скадинки на безопасное расстояние.

Элерия так и не пришла в себя, и Бруснир нес ее на руках, бережно прижимая к груди. Криза, всего пару дней назад поднявшаяся на ноги, шла рядом. На бесчисленные вопросы Шаймора по поводу Элерии и ее дара в основном отвечала старая чародейка. Бруснир шагал молча, и был сосредоточен не на беседе. Его внимательный взгляд скользил по лесу вдалеке, цепко оглядывал каждый встречающийся по дороге куст.

– Вот почему вы так быстро исцелились после вызволения из сферы, – говорила Криза. – Вот почему я не погибла, закрывая Брешь. Это все она. Я думаю, одно только ее присутствие целительно. А уж прикосновения… Вот почему твои шрамы, Бруснир, почти исчезли… Очень, очень полезная девочка.

Бруснир обернулся и одарил старуху тяжелым взглядом:

– Держись от нее подальше и только попробуй сунуться с какими-нибудь своими экспериментами. Клянусь, я довершу то, что Бреши не удалось.

Криза сжала губы и отвернулась, пробормотав:

– Я и не думала…

В воздухе повисло напряженное молчание, и даже Шаймор не нашелся чем его разрядить. Криза незаметно отстала и переместилась в хвост процессии.

– Чего ты так с ней? Даже жалко старушку, – сказал Шаймор, когда она отошла.

– Не жалко, – отрезал Бруснир. – Вместо того, чтобы сразу все нам рассказать, она втихомолку плела свои планы, решая кому жить, а кому умирать. И считала, что имеет право единолично распоряжаться судьбой всего Адалора

– Слава Таносу, ее планы удались, – тихо заметил Шаймор.

– Это не ее заслуга, – отрезал Бруснир и взглянул на Элерию.

– Ты слишком суров к чародейке. Она всю жизнь положила, чтобы исправить то, в чем не была виновата. И, в конце концов, Брешь дозакрыла именно она.

– С этим справились бы и вальдары, – не пожелал соглашаться Бруснир.

Элерия открыла глаза, поняла где находится и тут же закрыла их снова. Уткнулась носом в плечо Бруснира и не пожелала возвращаться в этот мир. Так хорошо было почувствовать себя маленькой и хрупкой в его сильных руках.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил вальдар. И Элерия улыбнулась, поняв, что ее раскусили.

– Думаю, вполне сносно для того, чтобы идти самостоятельно, – ответила девушка и открыла глаза.

– Мы почти пришли, – сказал Бруснир, не спуская свою драгоценную ношу на землю. – Вон, на том холме устроимся на ночлег.

– Ты тащил меня целый день… – возразила Элерия, поискав глазами Танос, который собирался скрыться за горизонтом. Лунный диск Байнока уже показался на небе, затянув фиолетовой дымкой оранжевый закат.

– Мне не сложно.

– Я знавала мужчин, которые не могут пронести девушку и пару шагов, – засмеялась талийка и приподнялась, ухватившись за шею вальдара. Прикосновение к его коже отозвалось приятной дрожью в теле. Элерия почувствовала, как воин напрягся. Свободной рукой провела по его лицу. Едва касаясь, скользнула пальцами по зажившим рубцам. Тем, что остались на память от богомолообразного переродка. Серебряное свечение сорвалось с ладони и впиталось в поврежденную кожу, разглаживая следы битв.