–Помочь?– я уселась на стул, сложив руки между бедер.

–Нет. Я сам.

–Слав, что ты хотел сказать?– интуиция подсказывала, что надо выяснить все до конца, а разум предлагал молчать и не портить выходные. Он остановился на миг.

–Я хотел сказать, что предпочитаю отношения «я-мужчина, ты-женщина». Все остальное херня какая то. Понимаешь?

–Понимаю. Ты любил когда нибудь?-он повернулся ко мне, уперся руками в стол, снова вперив в меня свои синие глаза.

–Нет. Никогда. А ты знаешь что такое любовь, Ника?

–Нет. Но, кажется, любовь это не когда лезут на балкон с розой и орут в два ночи про нее…Любовь это когда по твоей душе не топчатся.

–Было так?

–Было. Я ведь в Дубай поехала с Крис, потому что узнала что Вова мне изменяет…ну мой бывший парень. Знаешь, даже не было особо больно, просто не приятно было осознавать, что ты не одна единственная и не любимая. – я отвела взгляд в сторону.

–Ника, посмотри на меня. -я устремила на него немного грустный взгляд, поняв, что на сегодняшний день меня ведь ни кто не любит. – Иногда мы ожидаем большего от других, только потому что, сами готовы сделать для них столько же. Твоей вины в том, что он мудак нет. Ты прекрасна сама по себе!

–Спасибо. -выдавила из себя я. -Знаешь, меня даже подвезти не каждый может, не то чтобы вывезти. – хохотнула я. -Так что Вовчик еще долго продержался. А ну его! Ты обещал рассказать о своих татуировках. Он сел напротив меня.

–Спрашивай.

–Вот эта. – я указала на тату на его груди, которая меня привлекла с первого раза.

–Ты не щадишь. – он улыбнулся. – Когда я начинал впервые бизнес, понял, что все не просто. Можно сгореть и превратиться в пепел. Главное возрождаться.

–Как Феникс.

–Как Феникс. Дальше?

–Вот эта. -я указала на плече абсолютно черное пятно.

–Эту сделал, когда погибли родители.

–Поняла. Не продолжай. – нежно понимающе улыбнулась я. – А эта?– тату была на животе в виде огромного мотылька.

–Лечу на огонь, который, точно знаю, принесет беду.

–А сейчас? – я сглотнула. Слишком откровенный разговор.

–А сейчас мой огонь-это ты, Ника…– он держал меня за плечи, водя губами по щекам, носу, касаясь губ. Я даже не заметила как он стал ближе, водя пальцами по его татуировкам.

–А на руках…зачем там столько тату?– уже шептала я, отдаваясь его ласкам.

–В следующий раз…

Он подхватил меня, посадил себе на бедра и понес в спальню…

Утром субботнего дня я проснулась под тяжестью мужской руки. Сначала накатила паника спросонья, но потом нахлынули воспоминания вчерашнего вечера и ночи, я расслабилась. Я попыталась перевернуться лицом к телу Славы, это удалось мне с трудом, так и оставшись под его объятиями. Я тихо любовалась им спящим. Прямой нос и ровные губы, черные густые брови, взъерошенные волосы на голове и легкая щетина на щеках и подбородке, делали его таким домашним. Я привыкла видеть его строгим, напористым, даже грубоватым иногда, а сейчас он был расслаблен во сне. Он был собой. Я дотронулась до его щеки своими пальцами, он шевельнулся, но снова не проснулся. Я выползла из под его руки, одела футболку, которую он мне выдал вчера, на обнаженное тело и пошла на кухню.

В холодильнике оказалось много продуктов, из которых можно было что-нибудь приготовить на завтрак. Та-ак, яйца, молоко, еще бы муку найти и будут блины. А вот она! Я рылась по шкафчикам в поисках подходящей посуды, периодически что-то роняя. Надеюсь, кухня достаточно далеко, чтобы не разбудить Славу. Мешая венчиком блины, я поставила одну ногу на щиколотку, так удобнее и блины вкуснее получаются! Подпевая и разливая тесто на сковороде, пританцовываю. Поворачиваюсь с лопаткой в руках, чтобы перевернуть блинчик, но упираюсь в тело Славы, который тут же обнимает меня за талию, поднимая полы футболки вверх.