Они смотрели на былую мощь советского флота и курили, каждый думая про свое. Старик, вспоминал рассказы друга табачника про походы «Кутузова» по средиземноморским волнам. Москвич пытался разглядеть на палубе хоть кого-нибудь.

– Хотя, что-то припоминаю… – нарушил молчание Валерий, – мне бабка очень давно что-то рассказывала про кораблекрушение времен ее молодости. Только я не понял тогда, где оно произошло. Помню, лишь причитала бабка полоумная иногда: «Новороссийск, Новороссийск…».

Появилась мысль подойти поближе к музею на воде.

Был линейный корабль «Новороссийск». И утонул. Теперь внуки погибших моряков ходят по портовому городу «Новороссийск», а завтра Валерий утопит город в слезах, отдавая закладные местных тружеников в руки новых владельцев.

– Линкор тот был не наш.

– Подкинули?

– Трофейный. Корабль возвели итальянцы ещё в 1914 году. «Юлий Цезарь» назвали. Воевали против немцев в первую мировую, а во вторую, за немцев. После войны трофеем в советский флот перешёл. Тогда и назвали «Новороссийск».

– Горькая аллегория… – Валерий выпустил клуб терпкого дыма. С непривычки, крепкий табак кружил голову.

– Аллегория? – настала череда удивляться старику.

– Идея построения государства Российского. Она не наша. Италийская да немецкая, а мы на себя перенимает да переделываем.

– Так сколько можно переделывать…

– От чего утонул линкор, говоришь?

Старик пожал плечами. «Много чего говорят» – прошептал, сплёвывая остатки обгоревшей папиросы в урну.

– У тебя есть еще этого табака? – неожиданно даже для собственного сознания, спросил Валерий.

Старик ухмыльнулся.

– Я куплю! – Резво добавил турист и потянулся за бумажником.

– Нет, милый человек, мне не нужны твои деньги. Я отдам тебе остаток того, что есть покурить, – старик достал блестящий портсигар.

Валерий стушевался, сомневаясь, не слишком ли он навязчиво повел себя с инвалидом.

– Но, вижу, ты человек «Новой России» и привык жить в расчете – за все платить, – в глазах старика не было хитрости, но прищур выдавал некую затейливость происходящего. – Так вот, взамен ты пообещаешь мне, что сходишь на экскурсию по этому кораблю.

Дряхлая рука протянула портсигар в сторону крейсера «Михаил Кутузов», а после, плавно подвела папиросы к носу Валерия.

– По рукам! – Вместо крепкого рукопожатия турист выбрал все папиросы, возвратил портсигар хозяину.

– Ладно, мил человек, бывай! – Старик принялся неспешно крутить колеса коляски, уезжая в сторону автобусной остановки.

Проводив его взглядом, Валера отправился к крейсеру «Михаил Кутузов». С его палубы видна гибель идеи новой России. Она сделана по кусочкам. Сшит трупный монстр, из устаревших передовых тенденций зарубежных партнёров.

Подошёл к краю набережной, от водной глади москвича отделяли белые головы бетонных конструкций. Среди них он казался ещё одной каменной болванкой, ничем не отличимой от окружающего бытия. Белый костюм: брючки и пиджачок лёгкого покроя разбавлялись контрастным пятном синей рубашки на груди. Белая шляпа беспощадно включала Валеру в антураж разделительных столбов, выкрашенных в белоснежный цвет.

С палубы, где нынче под солнцем томятся якорные цепи, на туриста посмотрел паренёк. Под расстёгнутой курткой виднелась яркая футболка с надписью на английском языке «Мстители». По крейсер проходила очередная экскурсия, а в голове у мальчугана засели войны, что слагаются меж далеких холодных звёзд.

К полуночи пришла смена. Ровно через месяц, пятнадцатого ноября, Георгий Исаков сойдёт по трапу с чемоданом в руках и поедет в родное село Изобильный, что в Ставропольском крае.