…Профессор Степан Валерьевич с забавной фамилией Жимолость, кроме того известный среди своих друзей по не менее фривольному прозвищу «Стэн», частенько навещал ювелира Геннадия Левашова.

Они даже приятельствовали. Хотя и имели между собой почти полуторакратную разницу в возрасте. Стэн близился к пятидесятилетнему юбилею, а Гена совсем недавно аккуратно миновал столь важный для любого мужчины возраст Христа.

Степан заходил к Гене по разным прагматичным поводам. И даже просто так – он тоже тяготел к прекрасному. Было тут на что полюбоваться: кольца и браслеты с печатью времени, какие-то флаконы и портсигары от Фаберже18 – почти музей.

Но чаще всего появлялся по делу – Стэн коллекционировал карманные часы. И приносил то одни, то другие на чистку и смазку исторических внутренностей.

Причем профессору было абсолютно не важно, смещаются ли их стрелки под действием упругих пружин или их блестящие инкрустированные бока совершенно бесцельно и без всякого движения протирают свои обитые бархатом футляры. Регламент есть регламент. Чтобы смазка не густела.

Было у Стэна два особенных увлечения. Первое – женщины. «Ну и что в этом удивительного?» – спросите вы. И будете правы. Но все-таки чувствовалось в этом что-то необычное. Ведь Жимолость, и его избранницы действительно увлекались друг другом не на один раз. Да что увлекались – прямо-таки любили.

Каждый раз не влюбляться, а, именно, преданно и долго любить – этак сейчас бывает далеко не у всех. Особенно в наш век виртуальных эмоций и разовых впечатлений. В общем, не искали они легких путей.

Звали нынешнюю любовь профессора Аня. Но это для внешнего мира. Ее настоящее имя было Айникки, что означало «единственная». Корнями и она, и ее имя были из Северной Карелии.

Интересная. Немного на анимешку19 похожа. Красавица. Изучала Айни биологию и про себя говорила так: – Мой фенотип20 – «лаппоид»21.

Что это все означает, мало кого интересовало, но звучало загадочно. Страшно была образованная. Она же и придумала имя «Стэн». Степану понравилось. Было ей, кстати, лет тридцать. Почти как Геннадию. А на вид и того меньше.

А вторым увлечением Стэна была работа. Ну это-то обычное для нас дело. У некоторых как раз офис давно на первом месте. Хоть и утверждаем обратное. Но будем справедливы: часто ли ежедневный труд – наше увлечение?

Степан Валерьевич был фитопсихологом. А в ряде случаев и флоропсихиатром. Многие понимали это определение, как науку о влиянии растений на человеческую психику. И лишь некоторые спрашивали: – Психология растений? А так бывает?

Впрочем, знания Степана Валерьевича как раз и касались грани этих двух определений. Именно взаимное влияние зеленого и человеческого мира друг на друга и стали со временем основной его специальностью.

В течение короткого времени мог он сделать благодаря своей профессиональной эрудиции такие неожиданные выводы или прогнозы, что Гена только диву давался. Так уж точно все сбывалось или с неожиданной стороны поворачивалось от этих научных экзерсисов.

Например, как-то раз Степан, в тот момент «гонявший» в мастерской Геннадия чаи, посоветовал ювелиру не принимать в работу мужское кольцо-печатку от степенной дамы самой благообразной наружности.

Пришедшая женщина держала в руках четыре бордовые розы и говорила, что «мол это любимое кольцо ее покойного супруга». И прямо сейчас она едет на кладбище, чтобы помянуть усопшего.

Вдова просила вставить копию камня вместо довольно крупного продолговатого бриллианта. Денег, мол не хватает, а кольцо на память о муже хотела оставить. Так что вы уж сделайте один в один, сможете? Чтобы покойный остался довольным.