“Мои страхи ничем не помогут, – уговаривала свое сжимающееся в ужасе сердце. – А лишь навредят в ответственный момент!”

Королева Арсея, мать Ларсена, учила, что женщина всегда должна сохранять достоинство, трезво смотря на вещи. И пусть ее уроки меня обременяли, пусть я ненавидела их всей душой, было в них что-то стоящее. И сейчас мне как никогда нужно было их вспомнить, следуя советам правительницы Эфописа.

“Лишь сегодня! Один вечер я позволила себе быть слабой”.

Надев свежие вещи, которые вытащила из своей сумки, заботливо принесенной Грейем, забралась на узкую жесткую кровать, закутываясь в шерстяной плащ.

Видимо, я слишком сильно устала, так как сон настиг меня мгновенно, унося в тревожное забвение.

Не помню, что именно снилось. Был лишь страх, отчаяние и боль. Меня душили ужас и паника. Казалось, что выхода из этого кошмара нет. Тело сковывало льдом, а душу сжимало в тисках, но в какой-то момент все изменилось. Тьма вокруг моего сердца развеялась, а холод покинул конечности.

Меня окутало тепло с таким знакомым, успокаивающим древесным ароматом, с пряными нотками муската. Неосознанно я потянулась к этим ощущениям, разгоняющим сумрак, пытающийся поглотить все доброе, что во мне осталось.

Тело согрелось, позволяя, наконец, расслабиться. Правда, по-видимому, ненадолго.

В сон ворвались жутковатые звуки, от которых по коже побежали ледяные мурашки. Словно иглы они впивались в плоть, лишая дыхания и заставляя сжиматься в ужасе.

Распахнув глаза, не сразу осознала, что лежу в крепких объятиях Рована.

Положив одну руку под голову, второй он прижимал меня к своему горячему телу, которое, судя по всему, и помогло мне согреться.

– Что ты здесь делаешь?! – зашипела я, пытаясь отстраниться, но он не позволил, возвращая меня на место.

– Не шуми, – тихо произнес Ирбис, и пугающий вой пронесся над крышей дома.

– Что это? – замерла я, хотя уже прекрасно знала ответ.

Я слышала точно такую же какофонию из визгов, скулежа, рева и стонов, в ночь, когда на нас напала нечисть.

– Стригои… – все так же едва слышно произнес Рован, при этом оставаясь совершенно спокойным.

Я не понимала реакцию этого мужчины. Разве нам не следовало подготовиться? Они ведь напали!

Голова закружилась, а желудок сжался от воспоминаний о жутком создании с желтыми огромными клыками, светящимися глазами, вязких слюнях и тошнотворным запахом.

– Почему мы лежим?! – выпалила я, вырываясь из рук ликана. – Они… Они совсем рядом…

– Стригои до тебя не доберутся, – сохраняя тишину, произнес Ирбис. – Не шуми, разбудишь остальных.

“Да о чем, черт возьми, они думают?! – сокрушалась мысленно, едва справляясь со страхом. – На нас напала нежить, а ликаны даже не удосужились проснуться?!”

Вой раздался совсем близко, и я неосознанно вцепилась в Рована, прижимаясь к нему еще теснее и утыкаясь лицом в широкую грудь мужчины. Мне потребовалась вся выдержка, чтобы не закричать.

Сильные руки обвили мою талию, укачивая, словно ребенка.

– Они не смогут проникнуть сюда, успокойся… Просто отдыхай.

– Не смогут? Дом ветхий… Как… ой! – взвизгнула вновь, в ответ на рев, прозвучавший будто у самого окна.

– Я еще об этом пожалею, – обреченно вздохнул мужчина, отпуская меня.

Стоило ему отстраниться, и я сразу задрожала, уже скучая по его теплу и защите, но Рован даже с кровати не встал, а вместо этого кивком головы предложил приблизиться к окну и откинул ветхий кусок ткани, заменивший штору.

То, что творилось за пределами дома, напомнило самый жуткий кошмар. Мне удалось насчитать по меньшей мере семнадцать стригоев. Они бесновались, выгибались под неестественным углом, ревели, рычали. Некоторые подобно зверям вступали в схватки, нанося друг другу раны от которых живые бы давно погибли.