– Не надо! – испуганно попросил Дипер.

По стеклу забарабанили крупные капли.

– Дождик! – обрадовался Р-Нат.

– Никак нет, – возразил Зенит. – Это сжатый после взрыва газ, превращённый в кристаллы, сталкивается с силовым полем звездолёта и распадается на атомы.

– До-ождик! – передразнил теннисиста О'Юрич и отвесил тому подзатыльник.

Гроза постепенно начала стихать. Дождь мелко моросил, грохотало где-то очень далеко.

– Проскочили! – воскликнул Штурман. – Ушли от эпицентра! Браво, капрал!

– Руки-то помнят, – Зенит был польщён похвалой. – Скоро стыкуемся с орбитальным борделем.

Заскучавший у окна Лыжников уговорил Зенита объяснить ещё раз, чем так важна встреча с Бестелесыми, из-за которой они все рискуют своими жизнями, прорываясь через кишащую астероидами туманность. Капрал, напряжённо вглядывающийся через иллюминатор, не мог видеть их с Серджио ухмылок, а потому терпеливо и во всех красках расписал, какая опасность грозит Космосодружеству из самого страшного места во Вселенной – из Бездны Белой Мурены.

К моменту, когда Зенит замолчал, а Повар вновь начал изнывать от тоски в ожидании вечеринки в женском отделении, тучи рассеялись, а по небосводу рассыпались звёзды.

– Луна, – Р-Нат показал пальцем на осветивший палату полумесяц.

– Дебил, что ли? – высокомерно возразил Эндрю. – Нам до Земли ещё пилить и пилить.

– Лун в одной только нашей галактике не счесть, – вступился за теннисиста капрал. – Например, Луна-6 – самое страшное место в Космосодружестве.

– Самое страшное же – Бездна Белой Мурены! – уязвлённый Лыжников наивно пытался поймать Зенита на слове.

Тот вздохнул, повернул голову и одарил Повара добродушной улыбкой учителя, вынужденного разжёвывать прописные истины непонятливому ребёнку:

– Безусловно, во Вселенной нет ничего ужаснее, но Бездна находится за пределами Космосодружества, за Последним Рубежом.

Кровь прилила к лицу Лыжникова. «Радуйся, Вазенитов, упивайся своим бредом! – у Повара сжались кулаки. – Сгоняем к бабам – я тебе обеспечу дискуссию и про бездны, и про рубежи. Сам будешь не рад, что завёл шарманку про космос, шизик ты конченный».

– Надеюсь, это не Луна-6. – Штурман подошёл вплотную к стеклу и наморщил нос, словно пытаясь угадать небесное светило при помощи своей примитивной оптики.

– Тебе ли, Вонахап, не знать, как далеко отсюда Луна-6, – укорил его Зенит, заставив Штурмана втянуть голову в плечи и поспешно уйти в тень.

Смекнув, что публичная порка экипажа может внести разлад, капрал решил прекратить наставления и разрядить напряжённую обстановку:

– Вспомнил себя безбородым юнцом в ШЗР, то бишь – в Школе Звёздной Разведки, – заулыбался он. – Там мне довелось открыть новый спутник нашей Луны. Я обрадовался удаче и сразу подал заявку на патент в Академию Межзвёздных Трасс. Сначала, конечно, была сенсация. А когда разбирали мой доклад, этим «новым» спутником оказалась Земля. Меня тогда чуть из группы не попёрли!

Зенит громко захохотал, к нему присоединился Штурман. От долгого нахождения в неудобной напряжённой позе на фоне предельной мысленной концентрации у капрала едва не случился очередной приступ. Руки его дёрнулись, едва не переломив антенные усы.

– Аккуратнее, капрал! – воскликнул Р-Нат. – Разобьёмся же!

Неожиданно разведчиков осветил яркий луч, заставив Дипера взвизгнуть от ужаса.

Поглядев на ватагу пациентов, сгрудившихся у окна и жмурящихся от яркого света, санитар Александр тяжело вздохнул. К исходу сегодняшнего дня он окончательно убедился, что затеянная авантюра не сулила ничего хорошего. Особенно после того, как в столовой увидел развешанные на пижамах бумажки с дурацкими надписями. Но отступать было поздно.