– Не вздумай орать, не в твоих это интересах. Сама понимаешь, без разрешения к тебе не пройти, – мерзко хихикает он, наблюдая за тем, как бледнеет ее и без того безжизненное лицо.

– Что вам понадобилось в такой час? – холодно спрашивает она, не осознавая, что этот тон подстегивает и без того взбешенного Москито.

– Ты знаешь, с кем разговариваешь? Как ты смеешь так ко мне обращаться? – глаза наливаются кровью, он подскакивает и беспардонно шлепается на кровать. – Кто ты вообще такая? Тебя, дрянь, проучить не мешает… – и, занеся руку, ударяет ее по лицу.

Байрон спешит вернуться на свое место. Поравнявшись с дверью, улавливает приглушенный мужской голос и застывает, ошарашенно уставившись на дверь – некто успел войти, когда он отлучился… что делать? Вообще-то следует справиться, что происходит, но в последнюю секунду он мешкает: а вдруг это хозяин или пришедший по его приказу? Мало того, что его отсутствие заметили, он рискует быть наказан и за вмешательство. Самым разумным будет сообщить патрону, решает Байрон и пулей летит вниз. Среди немногочисленных к этому времени гостей он мгновенно находит хозяина и в растерянности топчется на месте: музыка, смех, виски, сигаретный дым – тот весьма неплохо проводит время в компании своего помощника – дона Андреса, одного из лидеров картеля – Эль Каймана и сопровождающих их девушек. Байрон думает было повернуть назад, но его останавливает голос патрона:

– Подойди! Что ты здесь делаешь? – бесстрастно интересуется он.

– Сеньор… – медлит Байрон.

– Не тяни! – холодно бросает тот.

– Я на секунду отлучился… совсем на секунду, – заверяет он, – а когда вернулся, услышал, что в комнате сеньориты Лины кто-то есть… и не решился войти, не сообщив вам… – поймав взгляд Эридеро, Байрон осекается на полуслове, понимая, что совершил очень большую оплошность.

– Андрес, давай прогуляемся, – мужчина резко поднимается и направляется к лестнице. За ним следуют Андрес и Байрон. – Серхио, – приказывает он, набирая номер, – на второй этаж, срочно!

А в это время Москито, окончательно утративший самоконтроль, упиваясь собственной силой и властью, с наслаждением вглядывается в бледное лицо с легкостью обездвиженной, схваченной за волосы и прижатой к спинке кровати Веры.

– Кем ты себя возомнила, идиотка? – шипит он, изо всех сил сжимая тонкое предплечье. – Ты никто, поняла, н-и-к-т-о! Донья Элена поспешила избавиться от тебя, спихнув Эридеро! Думаешь, он будет с тобой церемониться? Ты для него не представляешь интереса… – Москито злорадно хихикает. – Теперь, когда сеньора уехала, он тебя быстренько уберет подальше. Знаешь, что тебя ждет? Отвечай, тварь! – Вера молчит. – Так и быть, я тебя просвещу: со дня на день отправишься жить в дом прислуги, а как окрепнешь, начнешь прислуживать его девкам или… – он подавляет смешок, – или обслуживать его людей.

Глаза Веры наполняются ужасом.

– Да, худышка, его людей, – злобно повторяет Москито. – Персоны посерьезнее тобой не заинтересуются, увы, для этого ты не обладаешь необходимыми данными…

Вера закрывает глаза.

– Открой глаза, я сказал открой глаза, мразь! – повизгивает он.

– Прекращай играть в хозяина и убери руки! Твой удел пресмыкаться, букашка! – безжизненным голосом произносит Вера.

Пауза длится секунды, которые кажутся ей вечностью. Москито размахивается и бьет ее по лицу. Глухой удар раскалывает тишину на части. Вера, покачнувшись, падает. Москито хватает ее за волосы и заставляет приподняться, с губ срывается стон. «Ничтожество», – шепчет она и вскрикивает от обрушившейся пощечины. В эту секунды дверь распахивается настежь. Вера прячет лицо в подушку.