А что такое поветь? – спросила вторая девушка.

Это, Ксана, место для сушки и хранения сена. Его заготавливали раньше в больших количествах, а теперь мало кто коров держит, места здесь много и для нас очень удобно. В случае тревоги достаточно времени и места для эвакуации, проход к лесу здесь, через три минуты вы вне зоны видимости. И с другой стороны – сюда и сюда, – он показал на мониторе пальцем, – сидим тихо, как мышки, спокойно ждем, когда уйдут. Все ясно?

Седой сидел несколько расслабленно, волосы его были взъерошены, пуговица на животе расстегнута, а левая брючина подвернута. Однако он внимательно прислушивался к разговору за столом, больше следя не за деталями, а за реакцией сидящих за столом. Он слегка наклонился к планшету и ткнул пальцем на очередную картинку: – Обратите внимание, ребята, на полоску леса от заднего двора. Это только сейчас отличная дорога к отступлению, а как листва начнет опадать – все как на ладони.

Переходим к лаборатории. – продолжил Вячеслав. – Бункер под сараем. Землю – на огород, Борисова закажет навозу, придет телега, количество земли никто не проверит. Навоз специально будет искать через деревенских, разговору на пару недель, нам это на руку. Но одновременно будут ходить и смотреть на огород, так что не расслабляйтесь ни на минуту. Оборудование придет вместе с вещами, типа переезд. Остальное придет позже, скорее всего, пока лес не облетел, с посыльным. Возможно, вас будут навещать оттуда, с той стороны, если ничто не помешает.

Он остановился и откинулся на спинку дивана. В разговор включился один из «веселой компании», что якобы случайно выходила из бара, когда напротив выхода случился инцидент с автомобильным затором. Тогда он был вертлявым и сильно размахивал руками, сверкал глазами и громко хохотал, как, впрочем, и все его спутники. Сейчас его речь была спокойной по-деловому, без излишней жестикуляции.

Мы будем грузчиками. Не думаю, что от вас нам удастся замаскироваться, но в хорошем гриме мы и сами себя не узнаем! Ко времени доставки оборудования бункер должен быть готов полностью по чертежу. Если какая-то заминка – никакой самодеятельности, оборудование монтировать будем только сами. Груз уедет на неопределенное время, свяжемся и сделаем еще один завоз.

А как же эта сволочь будет дожидаться, – спросил светловолосый из четверки, – просто так в санатории будет жить?

Поживет, если вы, дорогие мои, в срок не сделаете то, что запланировано и расписано буквально по минутам! – раздраженно бросил седой. – Только в этом случае вся операция приближается к провалу, а вы знаете, чем мы все рискуем. И запомните: нам с ним вместе работать, а не выяснять предпочтения! Так что, Миша, будь добр, предельная корректность!

Да понял! – мрачно откликнулся блондин, двинув желваками. – Но без дураков, я понимаю, личные предпочтения, все дела, но мы его не должны под удар подставлять: если придется ему дольше месяца там болтаться, поневоле обратит на себя внимание местных: по стольку никто их отдыхающих не задерживается. А ведь вы знаете, там на трех местных один стукач, вояки такую информацию не пропустят.

Верно, не пропустят, – согласился седой, – и ты понимаешь, мой друг, что согласованность для нас важна в первую голову. Где-то нарушится цепочка – повалится по всем звеньям, результат под вопросом, и тогда главный ресурс, который мы должны сохранить – это головы, мозги. Так что держите все в памяти и план А, и план Б, и далее по списку, – он невесело усмехнулся, вспомнив что-то, и вновь обратился к картинкам на мониторе.

Пока двое мужчин осматривали достопримечательности и обходили местные бары, одинокий отпускник весело проводил время «на горе» – там он даже сдружился с местными продавцами, покупая фрукты перед тем, как совершать ежедневный обход забегаловок и аттракционов. Несколько экскурсий по Крыму он уже совершил, поддавшись обаянию очаровательной продавщицы туров – гречанки Аиды. Она каждое утро приходила в затененный дворик при гостинице, располагалась под грушевым деревом на скамье, раскладывала буклеты и фотографии на раскладном столике перед собой и призывно улыбалась всем прохожим. Злые языки говорят, что гречанки, как и грузинки, или ослепительно красивы независимо от возраста, или сразу же после детско-подростковой милоты становятся похожими на ворон. Аида была уже немолода, но действительно красива, и ее открытость и доброжелательность привлекали. При первой же встрече она не упустила из виду нового постояльца: администраторша на ресепшене сразу дала знать, что новенький из пятнадцатого номера интересуется экскурсиями. У женщин давно были взаимовыгодные приятельские отношения. А как же иначе в курортном местечке, где в сезон все местные работают на последующие глухие шесть месяцев, когда нет ни приезжих, ни торговли, никого и ничего, только немногочисленные военные, да и то небогатые.