- Ты чего, Антон? – они все смотрят на меня как на ненормального, да и в этом есть толика правды, похоже, я совсем свихнулся. 

   - Ты что, всерьез что ли мои слова принял? – лицо Карина такое же вытянутое сейчас, как и у остальных.

   Все смотрят на меня слишком напряженно.

   - Тоха! Да что, мать твою, случилось, можешь ты мне сказать? – Андрюха прямо встряхивает меня, в буквальном смысле слова, словив за барки. – Ну не психанул же ты от того, что я сказал!

   - Или… - его лицо тут же меняется, - теперь он смотрит на меня сочувственно. Как на тяжело больного. – Это что была она?

   О, да.

   Все они в курсе о том, что я умудрился влюбиться, да и кто бы тут не был бы в курсе! Только вот, в отличие от них, - неаккуратно и, как теперь понимаю, совершенно безответно. Когда мы все ржали над тем, что и мы с Андрюхой рано или поздно узнаем, с какой стороны у нас сердце и влюбимся, как-то не представлялось, что не взаимно, даже не думалось! В ванильку только превратиться, как они, боялись и ржали над ними, на что Шиманский неизменно заявлял, что любовь – не ванилька, а совершенно новый уровень ответственности, и что мы « вырастем-поймем».

   Только киваю. Уже отдышался и даже выпрямился, только, блядь, ком какой-то в горле – такой паршивый, что и сказать почему-то ни хрена не могу.

   Прикуриваю и чувствую, как будто иглы прожигают горло.

   - Тоха… - Эд хлопает меня по плечу, так и оставляя на нем свою руку. – Ты… Это… Да не расстраивайся ты так, ну! Сколько ты ее искал, а вот теперь нашел же! Ты сейчас радоваться должен, а не психовать! Она в универе нашем учится, это уже стопудово! Имя у девушки твоей редкое, без проблем вообще вычислим! Ну, сам подумай, сколько может быть у нас здесь Мир?

   - Встретитесь, поговорите, все выясните, - тут же подхватывет Андрюха, опуская руку на второе плечо. – Тох,  ну она же просто не сможет устоять! Обещаю,  я даже обаяние свое подключать не буду! А, кроме меня  ни у кого просто нет шансов тебе в этом деле дорогу перейти! Была же она с тобой там, на море!

   Киваю, - я благодарен друзьям, конечно, за поддержку.

   Только вот по их каменным лицам и напряженным глазам прекрасно вижу – они думают ровно о том же, что и я в те несколько секунд промедления, из-за которых я так и упустил Миру. Прекрасно она знает, кто я. И программу тоже слышала. Сама не захотела со мной встречаться. А, значит…

   - Кстати, а где девчонки? – перевожу тему, сам не узнавая собственного голоса – глухого, как будто из бочки говорю.

   Они тоже, вместе с нами на заочку перевелись, - Ксана и Лера по причине семейного положения, ну, а Полли – уже за компанию, чтобы одной не оставаться.

   -    А я знаю? – пожимает плечами Бурин, - на удивление спокойно, - вот нам и новый шок. Это как это он так просто Лерочку свою отпустил? – Секретничают, наверное, где-то, - устали от нас и друг по дружке соскучились – теперь наговориться за весь день не смогут.

   Ну, да. Леру Бурин, кажется, вообще все это время из дому не выпускал, вот же ревнивец! Ну, или, может, им было чем наедине заняться, как и Ксане с ее мужем.

   - Лера беременна, - наклонив голову, почти шепотом сообщает Бурин и тут же начинает просто светиться. – Только – тссссс! Это большая тайна! Которой, я думаю, она сейчас с девчонками и делится! Но я вам – ничего не говорил!

   Все, кроме Глеба, начинаем смотреть на него, как на восьмое чудо света, - никак не можем мы привыкнуть, что еще совсем недавно все вместе таскались до рассвета по кабакам и развлекались с девочками,  а теперь трое из нас не просто семейные люди, а еще и второй из друзей отцом станет! Только Шиманский гордо выпрямляется, - ну да, он же у нас и здесь первый!