Моттон почти готов был поверить в безобидность парня, однако тот был слишком напуган и не скор умом, дабы поспешить с ответом. Чтобы подбодрить этого идиота, он убрал нож подальше от его шеи.

– Она хотела получить одну бумажку. Сказала, что вы забрали ее, уходя из этого дома.

Леди Фартингейл, должно быть, договорилась с лордом Ардли, что и неудивительно, если иметь в виду рисунок, который лежит у него в кармане. Они близки, теперь это ясно.

– Леди Фартингейл позволила надеждам опередить свой рассудок. В этом кабинете сотни книг и вообще бесчисленное количество мест, где можно спрятать листок бумаги.

– Так вы его не нашли? – с тревогой спросил парень.

– Нет, не нашел.

И это было правдой – рисунок обнаружила мисс Паркер-Рот, а не он.

– И что я скажу миледи?

– Правду, я полагаю. Я его не нашел, и у тебя его нет. – Он дотронулся кончиком ножа до шеи парня, и тот снова заметно побледнел. – И тебе лучше предложить миледи, чтобы она прекратила свои плохо обдуманные изыскания. Скажи ей, что лорд Моттон чрезвычайно… – тут он для большей убедительности слегка нажал на нож… – чрезвычайно близко примет к сердцу любое беспокойство, причиненное тем леди, которые в настоящее время живут в доме Кларенса Уидмора.

– Д-да, милорд.

– Вот и хорошо. – Моттон сморщил нос. Дьявольщина, до чего провонял этот тип. Держа нож на виду, виконт отступил в сторону. – Можешь идти.

Парень смылся еще до того, как Моттон кончил говорить.

Хм-м, что же тут произошло?

Он удалился из сада Уидморов через калитку позади дома и, миновав узкий проулок, вошел в собственный сад, на сей раз внимательно оглядевшись по сторонам, чтобы не прозевать еще какую-нибудь угрозу. Все было тихо и спокойно, однако, по его теперешнему суждению, ничего хорошего ожидать не следовало, и самое лучшее, что стоит предпринять, – это нанять несколько человек для охраны дома. Он бы и на месте Уидморов тоже нанял пару сторожей. Пожалуй, надо поговорить об этом со Стивеном Паркер-Ротом, тому не помешает уразуметь, что его сестре и матери грозит опасность, но что в этом случае следует сказать? Это пока неясно.

Через застекленную дверь Моттон вошел в свой кабинет. Да, безусловно, следует охранять этот вход в дом, да и все остальные тоже. Он должен поручить своему дворецкому Уильямсу заняться…

– Где это ты был, дружок?

Проклятие, он забыл сказать Уильямсу, чтобы тот запер дверь из коридора в кабинет!

– Да, Эдмунд. Где ты был?

Он зажег свечу, повернулся – и встретился лицом к лицу с тетей Уинифред и ее большим серым попугаем Тео. Они оба находились на пороге распахнутой двери в его кабинет, устремив на Моттона укоризненные взгляды. Тео повертел головой, возможно, проверяя, каким глазом ему удобнее смотреть, правым или левым.

Моттон посчитал про себя до десяти. В конце концов он – взрослый мужчина. Это его собственный дом. Ему незачем, да он и не желает что-либо объяснять тете Уинифред.

– Я выходил. Мне нужно было выйти.

Тетя Уинифред пренебрежительно фыркнула и заявила:

– Это очевидно.

– Очевидно! Очевидно! Ясно как нос у меня на лице! – заверещал Тео.

Моттон терпеть не мог, когда попугай принимался делать людям замечания да еще раздраженным тоном, и сказал:

– У тебя нет носа, Тео!

Попугай взъерошил перья и проорал:

– Не груби, ты, мальчишка!

– Вот именно. – Тетя Уинифред посмотрела на племянника с укоризной. – Это ниже твоего достоинства – спорить с Тео, Эдмунд. Ведь он всего лишь попугай, пойми.

– Я понимаю. – Моттон тяжело вздохнул. С тетей Уинифред он тоже не собирался спорить. – Я думал, что вы вместе с другими моими тетями собираетесь отправиться на какой-то музыкальный вечер.