Но услужливая память тут же воскресила ее последний разговор со свекровью – Евгенией Аверьевной:

«… Варя! Но за этот год всё может измениться… и твое мнение тоже.

— Это уже неважно! Мне нужен развод. Я хочу стать свободной и не желаю назад в золотую клетку. Либо так, либо никак!

— Хорошо. Думаю, что за то время, что тебя здесь не будет, я решу этот вопрос. Приложу все усилия, чтобы уговорить сына дать его тебе».

Кончики пальцев закололо от напряжения, а в голове начала пульсировать обида на саму себя.

«Я сама настояла на этом разводе! Сама! – и сердце больно сжалось от досады на свою опрометчивость и нетерпимость, на сгоряча сказанные тогда слова. — А если всё-таки это не свекровь выполнила свое обещание?! А если он сам так решил? Да какая теперь, к чёрту, разница!» – одернула она себя.

И тут же поняла, что, отвлекшись на воспоминания, совсем не слушала того, что говорил ей Димка.

— Варюша, любимая! О чём ты задумалась? Совсем не слушаешь меня, дорогая! – будто поймав ее переживания, произнес он.

— Боже мой, Димка, прости! Я задумалась… – призналась она.

Он притянул Варю к себе и нежно поцеловал в висок.

— Всё будет хорошо, любимая! Не беспокойся! Всё будет хорошо! Я сейчас говорил, что обязательно встречу тебя в аэропорту, как прилетишь. А может быть, мне сюда за тобой приехать? – неожиданно, сам не понимая почему, предложил парень.

— Димка! Да ты что?! – засмеялась девушка. — Зачем? Достаточно будет, если ты меня встретишь там… А то и сама добралась бы. Это же наш родной город…

— Ты теперь моя женщина, не забывай. И я несу за тебя ответственность, – непонимающе возразил он.

— Но я достаточно самостоятельный и взрослый человек… – хмыкнула она. — И потом, хочу предупредить, – она резко посерьезнела, — меня нельзя сажать в золотую клетку. Я там уже была. И скажу честно – мне не понравилось.

— Варюша… – начал было он тоном просителя.

— Ну, Димка! – снова развеселилась она. — Ты как в детском саду. Я соскучилась по бабушке, так что имей в виду – жить я буду у нее.

— Варька! – и он потерся щекой о ее волосы, а потом уткнулся в них носом. — Что ты со мной делаешь, девочка моя?! Как я этот месяц без тебя проживу?

Затем, немного подумав, добавил:

— И потом, этим своим решением ты снова пытаешься от меня скрыться. Я без тебя уже не смогу…

— Сможешь, – улыбнулась она и уткнулась ему носом в шею.

Милославский оживился.

—– Может, ну ее к чёрту, эту работу… Собирайся домой! Я тебя заберу с собой, – зашептал он ей прямо в ухо, а потом легонько лизнул его.

Варя от щекотки фыркнула и съежилась.

— Хулиганишь?!

Он потерся своим носом об ее нос.

— Поехали со мной… – попросил он снова.

— Нет, Дима! Так нельзя! – погладила она его по щеке. — Мне еще месяц нужно отработать. Выполнить взятые на себя обязательства. И потом, это всего лишь месяц, – сказала девушка, положив голову ему на плечо.

— Это це-е-лы-ый месяц! – расстроенно протянул он. — Ты понимаешь, что такое жить це-е-лый месяц, не видя любимого человека?

Варя после его слов невольно вздрогнула и растерянно взглянула на него. Милославский осекся и резко отвернулся к окошку. Но было поздно. Девушка уже увидела, как произнеся эти слова, он от злости прикусил губу, как желваки его мышц заходили от досады на самого себя.

— Дим! Ну что ты так реагируешь? Если ты так каждый раз будешь со мной общаться, контролируя каждое свое слово, то мы так долго не протянем… Так же нельзя! Нельзя жить с вечным самоконтролем... Это я тебе как будущий врач говорю. Миша – мое прошлое. И от этого никуда не уйти. А ты мое настоящее и будущее.

Дима, повернувшись к ней, внимательно посмотрел ей в глаза, а потом, наклонившись, аккуратно и нежно поцеловал в губы.