Все присутствующие решительно замотали головами, когда он предложил им отведать своего пойла.

– Как могло случиться, что не осталось ни единого следа столкновения? – продолжал удивляться Карл, перемещаясь по комнате. – Должен был, по крайней мере, отпечататься тормозной путь… ну, хоть какой-то след от покрышек. Возможно, в те дни шел дождь?

– Нет-нет, никакого дождя не было, насколько мне известно, – ответил Биркедаль. – В рапорте говорится, что погода стояла сухая.

– А что насчет траектории движения отброшенного тела? – не сдавался Карл. – Ее тщательно рассчитали? Можно ли было по сломанным веткам проследить перемещение тела наверх? Или, например, понять что-то по позе трупа на дереве или по расположению велосипеда, отброшенного в кусты?

– Исходя из свидетельств пожилой пары, проживающей на хуторе за поворотом, был сделан вывод, что ранним утром автомобиль пронесся мимо их дома в восточном направлении. Старики не видели машину, но слышали, как она на чудовищной скорости пронеслась мимо жилища и, ни разу не притормозив, устремилась к виражу, сразу за которым стояло дерево. Мы вполне уверены, что они слышали того самого гонщика, который сбил девушку, стоявшую у дерева, а затем помчался к перекрестку, не снижая скорости.

– На чем основана ваша уверенность?

– На свидетельских показаниях и на опыте специалистов, исследующих похожие столкновения.

– Ага. – Карл покачал головой. Есть доподлинно установленные факты, и есть множество неясностей. Он уже устал от подобных мыслей. Рабочий стол в подвале полицейского управления вдруг оказался невероятно желанным причалом.

– А что это была за девушка? – последовал неизбежный вопрос, получив ответ на который, Карл не оставил себе путей отступления.

– Альберта Гольдшмидт. Несмотря на столь эффектное имя, она была совершенно обычной девушкой. Одна из тех, которые, оказавшись вдали от родителей, неожиданно ощущают вкус свободы и не теряют ни секунды. Не то чтобы она была совсем неразборчива в половых связях, но ей хотелось перепробовать всего понемножку, как только у нее появилась такая возможность. Во всяком случае, все указывает на то, что она использовала проведенные в школе две недели на полную катушку.

– На полную катушку? Что вы имеете в виду? – уточнила Роза.

– Ну, парень здесь, парень там…

– И что же, она забеременела?

– Вскрытие показало, что нет.

– И, вероятно, бессмысленно спрашивать, обнаружены ли на теле следы чужеродной ДНК? – продолжала Роза.

– Это был девяносто седьмой год, дальше можно не продолжать, да? За три года до того, как была создана централизованная база данных ДНК. Думаю, что настолько тщательно никто и не исследовал тело. Но ни остатков спермы, ни частиц чужого эпидермиса под ногтями не выявлено. Альберта была почти стерильна, словно только что вышла из душа, – и, вероятно, так оно и было, судя по тому, что она выехала из школы перед завтраком.

– Позвольте мне уточнить, – вмешался Карл. – Вам ничего не известно, правильно? Это история о смертельном исходе в замкнутом пространстве, а Хаберсот являлся местным Шерлоком Холмсом, который на этот раз потерпел поражение?

Биркедаль вновь пожал плечами. Даже на этот вопрос он не мог ответить.

– Ну хорошо, – подвел итог Ассад, плеснув в чашку очередную порцию горячего кофе. – В таком случае, думаю, нам стоит завершить трапезу.

Неужели он так и сказал – «трапезу»?

Роза невозмутимо обратилась к Биркедалю все с тем же медовым взглядом.

– Тогда мы пока спокойно займемся изучением материалов, которые вы нам принесли. Думаю, это займет час или два. А по завершении нам, скорее всего, придется провести кое-какие опросы в связи с расследованием Хаберсота, а также выяснить подробности его жизни и смерти.