"Дорогая, нет". Джозеф с тревогой поднялся из-за стола. "Ты не такая". Он знал, как губительно это слово для меня. Оно было губительно для всех его девушек. "Никогда так не говори, но ты же знаешь, что я не могу ему отказать. Если это станет известно,

Я бы заставил всех требовать возврата денег".

Он был прав. "Хорошо, мне нужна полная оплата. Сегодня вечером".

"Пейтон, это невозможно. Может быть, если бы я предупредил, то смог бы договориться, но не в час тридцать ночи".

"Чушь. Ты можешь это сделать". Нецензурная лексика и тон не помогли, но я разрывался на части.

Я не собиралась лишать Джозефа его трех тысяч из-за того, что приняла такое резкое и опрометчивое решение. Все, что я могла сделать, – это вернуть Дому оставшуюся сумму, а три тысячи считать платой за пользование комнатой. Эта мысль несколько успокоила шлюху, зациклившуюся в моем мозгу.

Глубоко посаженные глаза Джозефа ожесточились. "Да, может, я и смог бы собраться, но не смогу".

"Почему?" Мой голос сорвался на полуслове. Думаю, моя растрепанная сущность нервировала Джозефа.

"Единственная причина, по которой вы хотите получить эти деньги прямо сейчас, – это возможность их вернуть".

"Да, и что с того? Это мои деньги, я могу делать с ними все, что захочу".

Я никогда раньше не видела Джозефа расстроенным. У нас бывали напряженные ситуации, но он всегда был спокоен и собран. Мужчина передо мной не был спокоен. Его лицо раскраснелось от гнева.

"Я не могу допустить, чтобы девушки тоже отдавали деньги. Та же проблема. Это работает только как бизнес, а не как гребаная благотворительность".

Стены сомкнулись вокруг меня. "Я не могу… пожалуйста, Джозеф. Мне это нужно".

Даже когда я падала с обрыва в неизвестность, мои мысли были заняты человеком, ожидавшим меня в Первой комнате. Я не хотела, чтобы он слишком долго отсутствовал и выяснял, куда я убежала.

"Что произошло в той комнате?" – спросил мой менеджер. "Он угрожал вам?"

"Нет, нет. Он… Я не знаю, что случилось. Я потеряла контроль, и это, как будто, что-то значило. Это было реально".

"Это было не по-настоящему". В стоящем передо мной мужчине произошел сдвиг: позвоночник удлинился, и он встал во весь рост. Его голос был темным и шокирующим.

"Встаньте на колени".

Что это было, черт возьми? Холодный ужас заполнил мой живот. Я жаждала командовать, и иногда Джозеф удовлетворял эту потребность, когда клиент не справлялся. В глубине души Джозеф был сверхдоминантом. В "офисе" у нас были чертовски симбиотические отношения. Но сейчас? Пожалуйста, только не сегодня.

"Что? Почему?" сказал я.

"Тебе не нужно спрашивать, почему".

"Джозеф…"

Его лицо было властным, и в темной комнате, освещенной только монитором и мягкой настольной лампой, оно внушало ужас. В любой другой вечер я бы мгновенно оказалась на коленях. Я бы подумала, что с Джозефом мне никогда не было так жарко. Вместо этого мне хотелось бежать.

"Пэйтон, встань на колени, мать твою. Сейчас. Ты будешь сосать мой член и забудешь о нем. Твое место здесь. Вот что реально".

Я хотела заплакать, если бы была на это способна, но не заплакала. Я не плакала. Я понимала, почему Джозеф так поступает. Он все крепче прижимал меня к себе, чувствуя, как я ускользаю.

Рука Джозефа расстегнула ремень. Он расстегнул пуговицу.

"Нет", – прошептала я. "Пожалуйста, нет. Я не могу этого сделать".

"Я не хочу тебя потерять, но если ты не можешь этого сделать… что ты здесь делаешь?"

Он расстегнул молнию и засунул руку в брюки, поглаживая себя. Мой взгляд скользнул по его ширинке и поднялся вверх, чтобы встретиться с его глазами. Этот момент показал мне, что я больше не могу так поступать. Ни в коем случае.