– Смотрю, мы нажраться сегодня решили?! – с ухмылкой сказал Грешник, принимая стаканчик из рук солдафона.

– Ой, да ладно! – ответил Кипиш, протягивая спиртное уже мне. – Водки много не бывает!.. Бывает… – он кивнул в сторону Монаха, – плохая закуска…

Старик, повернув голову, неодобрительно посмотрел на Кипиша, но ничего не ответил, а лишь продолжил осторожно прокручивать мясо на вертеле.

– Да не смотри ты на меня так! – воскликнул солдафон. – Я же похвалил наоборот!.. Видишь, сколько бухни?! Нам без тебя и стряпни твоей столько не выжрать! – он протянул стаканчик Монаху и продолжил. – Ты… это… давай пока для разогреву так… без закуси!

– Мужики! – снова встрепенулся я. – Вы хоть поведайте, что да как! Я вообще ни хрена не помню!.. Даже не понимаю, где я!

– Да все расскажем, не понти! – ответил Кипиш. – Морально просто подготовиться надо!.. В смысле тебе! – он качнул в мою сторону стаканчиком, держа его за края двумя пальцами. – А то был тут у нас один!.. Как узнал, что тут происходит, так еле угомонили!.. Полночи за ним по лагерю гонялись… все переживали, чтоб кто-нить из тех, кто на постое тусил, не пристрелил его… А он схватил обрез и давай орать, мол, пристрелю сейчас всех, если домой не отвезете!… Так и кличут его с тех пор Психом… Сам по себе парняга бродит… Редко пересекаемся…. А ты вот, гляжу, спокойный, но все же… бухнуть, короче, сначала стоит, а потом уже новости узнавать….

– Харэ лясы точить! – гаркнул Грешник. – Успеем еще!

Первую выпили без лишних слов, одновременно, словно репетируя, немного поморщились, но в целом водка пошла хорошо.

– Так, Грех! – начал солдафон, снова разливая по стаканчикам спиртное. – Ты тост базаришь или, как всегда, стрелы мечешь?

– Как всегда! – буркнул тот.

– Ну, окейно… обийно! – Кипиш неохотно поднялся с земли, а затем свободной рукой отряхнул свои штаны от листвы. – Короче, чувак! – обратился он ко мне. – Каким бы странным тебе это не показалось, но у тебя сегодня день рождения!.. Да-да, именно так!.. Все мы прошли через это!.. Ну, в смысле, не то, что бухали с незнакомцами в лесу, а то, что никто из нас ни хера не помнит, как в этот мир попал и кем был раньше…

– В этот мир? – недоуменно переспросил я.

– Ага! То, что сюда попадаешь откуда-то из другого мира – это однозначно!.. Иначе как объяснить, что все провалившиеся оказываются именно на берегу и в одних трусах, при этом никто ничего не помнит?!.. – солдафон невесело усмехнулся. – Ай, ладно!.. Ты, главное, расслабься!.. Я это… че хотел сказать-то?! А… – он качнул стаканчиком. – С днем рождения, парень!

– Э, мужики! – резко поднявшись и выронив стаканчик из рук, выкрикнул я. – Вы че, за шута меня держите?! Хер ли прикалываетесь?!

– Сядь! – резко прохрипел Грешник.

Я не знал, что мне делать: злость, словно волной, накатила. Во-первых, я реально не понимал, что они от меня хотят. Как-то странно и нелепо выглядело то, что группа вооруженных до зубов людей привозит в лес неизвестного и несет всякую ахинею про день рождения. Недоброе они задумали, ой недоброе. Да и слишком уж борзо среагировал на мой выпад этот хриплый, что тоже не особо успокаивало. Мне очень не понравился его приказной тон, и сейчас, когда я стоял, у меня появилось дикое желание со всего размаха двинуть ему ногой по лицу, размозжить его нос, да и вообще в целом заткнуть ему рот, чтобы не слышать больше его противный голос. Краем глаза я даже заметил, как солдафон, перехватил свой стаканчик в левую руку, а правую спустил ниже к виднеющейся из кобуры рукояти пистолета. Меня это не впечатлило. Я уже знал, что после такого удара Грешник как минимум на несколько секунд выйдет из строя, что даст мне возможность резко развернуться и хорошенько приложить Кипиша левой, а дальше – резко нагнуться и схватить пулемет, сейчас мирно лежащий у ног этого хриплого недоумка. С Монахом куда проще: он сейчас жарит мясо и руки его заняты. Да, он после моего резкого подъема явно настороже, но шансов у этого старика что-либо успеть сделать при данном раскладе практически нет.