Что-то скребет в динамике. Марина вырисовывает замысловатые фигуры на листочке. Всегда так делает, когда думает. Общая черта у них с Лазаревым.

Поэтому я и был уверен, что они сработаются.

Есть в них что-то родственное. Лают, как собаки, кусаются. А сами мягкие и пушистые.

— Можно поднять дела из девяностых на Семена Вениаминовича и подтянуть к тому, что он из вас наследника растил. Опять же, ответочка Самуилычу. Он, конечно, на руку нам сыграл, когда подхватил тему с наркотиками, но уж как-то резво выполз. Нужно же его чем-то засунуть обратно.

— Нет, — отсекаю не думаю.

Фырчит недовольно.

— Слушай, Олег, я предлагаю реальные вещи. Сейчас тренд на все эти бандитские группировки, темное прошлое…

— Блядь, Марина! — рявкаю на вошедшую в раж помощницу. — Повторяю. Лену и ее семью мы не трогаем.

— Не ори на меня, Олег Константинович, — рычит.

Представляю, как на холке поднимается рыжая шерсть. От открывшейся картинки внезапно пробивает на смех.

Перепады настроения — это еще что. Еще пару месяцев в тихом запое, и мозг на хуй откажется работать.

Обреченно вздыхаю.

— Ну найди еще какое-нибудь говно на меня. Ты же умная, Мариш. Пожалуйста. Запусти любопытный носик в Краснодар, разнюхай хорошенько. Там баб обиженных штук двести. Они таких сказок нарассказывают, все федеральные каналы не прекращая трещать будут. И…

— Человек.

Сбиваюсь с мысли. Недоуменно тряс головой.

— Что?

— Человек, а не штук.

Обреченно закатываю глаза.

— Ой, блядь, хорошо. Человек. Отрой их главное. Дай бабла, пусти на каналы.

— Хорошо, — бухтит недовольно сквозь зубы. — Но не думаю, что ты сможешь восстановить репутацию после такого.

И я с ней согласен. Поднимать со дна — всегда пиздец. Но это меньшее, что меня заботит сейчас. Компания Семена Вениаминовича не пострадает — передам тихо все Лазареву, тот мертвого заговорит. Из фонда Воробьева выйду, переоформлю на Лену. Ее все жалеют, а значит, и Сергей тоже не пострадает.

Холдинг в случае полного краха управляется акционерами. Выйду и все.

Мой план «Ж» написан так давно, что реализовать его — сделать несколько звонков.

А начать с нуля я всегда смогу.

Если моя Лена будет рядом.

— Твоя работа, Марин, не думать, а делать. Я дважды себя из говна достал, третий раз точно справлюсь без советов.

— Может попробовать извиниться? — вздыхает, прекрасно зная мой ответ. — Слушай, Олег, ну мы же хороним все, что ты таким трудом получил…

— Я не знаю, как за это извиняться, Марин. Я сам себя простить не могу, она тем более. Оттает — коленями весь асфальт в округе протру. А сейчас я не могу рисковать.

— А если она узнает?

— От кого? — дергаю головой и машу вышедшему за мной помощнику Кошак. — Если ты не расскажешь — не узнает.

3. Глава 3. Лена

— В целом, вас же сложно назвать такой, в привычном понимании, публичной парой. Тихая свадьба, никаких конфликтов и громких торжеств, — мягко стелет Кошак прежде, чем вцепиться когтями в самое мясо.

Поправляет черную оправу крупных очков, а в глазах светится предвкушение предстоящего вопроса. Сама умолкает. Ждет реакции, катает на языке каждый наш жест.

Настоящий стервятник, нарезающий круги над своей добычей.

Олег, перекинув руку через мои плечи, прижимает ближе и нежно целует в висок. Ластится и молчит, как и большую часть задаваемых вопросов.

Когда они не касаются чего-то серьезного.

— Да, все так, — спокойно отвечаю, не задумываясь поглаживая лежащую на колене ладонь Олега.

— Но вот например, ты, Лен. Выросла практически под объективами камер в достаточно известной семья. Лично я, — прижимает ладонь к груди, отчего тонкий браслет усыпанный бриллиантами на ее руке симпатично поблескивает, и давит недоуменно усмешку. — Прости, Олег, помню даже историю с Левицким. Сама такая же была. Все на публику.