Вот меня и зацепило. Мгновенно. Это был какой-то особый холодок внутри. Как после глотка мохито. Или шарика мятного мороженого. И трепет. Пресловутые бабочки в животе.

– Слушай, Оль, а пригласи-ка ты его чаю попить, – вдруг сказала я. И сама себе удивилась.– С пирожками. Я про школу спрошу.

– Ой, даже не знаю. Вряд ли он согласится.

– А ты попробуй.

– Профессиональный интерес, говоришь? – лукаво спросила подруга.

– Чисто профессиональный, – заверила я. И сама засомневалась. Бабочки – это неспроста…

– Ладно, – Олька встала с кресла. – Уговорила. Ох уж мне эти журналисты-писатели, – и пошла к сараю.

Я плотнее закуталась в плед. Мятный холодок блуждал где-то внутри и мешал ровно дышать. В жизни со мной подобного не случалось…

Считается, что все творческие личности чересчур влюбчивы и романтичны. Наверное, я была исключением из правил. Мама с детства воспитывала меня в христианском духе, и я чётко осознала, что главное для девушки – это целомудрие. К тому же, я всегда была сконцентрирована на творчестве больше, чем на чём-либо другом. Наши отношения с Мишей тоже можно было назвать абсолютно невинными, если не считать пары-тройки поцелуев. Он никогда не позволял себе ничего большего. И я это очень ценила.

– Знакомьтесь, – сказала Оля. – Марина. Данил.

Я подняла глаза и улыбнулась.

– Очень приятно.

– Мне тоже, – ответил он без улыбки.

Олег пошёл ещё раз ставить чайник, а Олька доставать из духовки очередную партию пирожков.

Данил производил впечатления абсолютно закрытого человека. За всю свою журналистскую практику я таких людей ещё не встречала. Обычно у меня не возникало проблем с налаживанием контакта. Таня поручала мне все ответственные интервью. Я была симпатичной девушкой, а приятная внешность – это выгодный козырь, особенно для журналиста. Плюс безупречный внешний вид. У меня вошло в привычку продумывать свой образ до мелочей. Когда занимаешь пост заместителя главного редактора, по сути, являясь лицом издания, иначе нельзя.

Только сейчас ни моя безусловная «симпатичность», ни умение легко и просто находить с людьми общий язык не принесли совершенно никаких результатов. Если бы я брала у Данила интервью, оно было бы провальным.

– Да уж, – вздохнула я, когда он ушёл, сказав дежурное «спасибо-было приятно познакомиться», – моей журналистской самооценке нанесён серьёзный удар. Я бы даже сказала – удар ниже пояса.

– Да перестань, – успокоила Олька. – Не в тебе дело, просто он такой.

– Интересно, почему?

Оля пожала плечами.

– Люди разными бывают. Тебе ли не знать.

– Вот именно. Любому поведению есть своё объяснение. Знаешь, чем он занимается? Тренирует бойцов для «микс файт».

– Что такое «микс файт»?

– Бои смешанного типа. Без правил, короче.

– Ничего себе!

– Это единственное, что мне удалось выпытать, – я взяла ещё один пирожок и откинулась на спинку кресла. – Знаешь, мне кажется, что-то у него в жизни такое произошло…

– Так, хватит психоанализом заниматься, – засмеялась Оля. – Давай лучше о твоей свадьбе поговорим.

26 ноября

Следующие несколько дней я всеми силами старалась выбросить Данила из головы. Вот зацепило, так зацепило. Я убеждала саму себя, что причиной всему – профессиональный интерес журналиста и писателя к неординарным личностям. Но вместе с тем понимала, что он просто напросто мне понравился. Настолько сильно, что я всё время о нём думала. Это сбивало с толку и вызывало угрызения совести. Особенно, в свете предстоящей свадьбы. Прямо искушение какое-то!

В конце концов, выручила работа. Мы сдавали номер, и у меня не было ни минутки свободного времени.

Я как раз просматривала вёрстку, когда в кабинет заглянула Маша, наш менеджер по рекламе: