— Ксюша, нет. Ты не будешь мне помогать с Демьяном. Ты хочешь, чтобы потом он и на тебя рычал и злился?

— Он всё равно и так догадается, что я не в сторонке стояла в этот момент, всё знала и не сказала ему, — качает головой – и она права, но я не могу пожертвовать её чувствами к моему брату, как и его к ней.

Видно невооружённым взглядом, что они тянутся к друг другу. Пусть пока и не признают этого. Между ними искры так и летают. Поэтому я не могу подставлять её так. Ксюша мой близкий человек, которому я доверяю многое, но сейчас я говорю твёрдое нет!

Демьян будет в бешенстве, и всё, что может между ними быть, рассыплется в пепел, какие бы мотивы ни были у подруги. Он не простит ни вранья, ни вот этого всего!

— Нет! — твёрдо ещё раз припечатала и, встав с кресла, пошла в кухню, чтобы наконец покормить нас, а то мы точно с голоду умрём вместе с ней.

Около часу дня я вышла из дома. Ксюха поехала домой. Надутая, хмурая, потому как я запретила ей втягиваться во всю эту катавасию. Я не собираюсь подставлять подругу. Хватает и того, что она и так всё знает о моём принятом решении. Этого вполне достаточно.

Лаврентьева была недовольна, насупилась, не желала даже нормально прощаться. Просто буркнула что-то себе под нос и резко стартанула с места. Я только и смогла, что помахать ей рукой, улыбнувшись. Знаю, что к вечеру моя снежная королева растает и будет звонить, чтобы выяснить, как прошла наша встреча с Екатериной. Поэтому я не беспокоилась на этот счёт.

Ровно без десяти два я сидела в том самом кафе, где впервые ко мне подсела эта дамочка, перевернувшая мою жизнь с ног на голову. А в два часа за столик подсела и сама копия меня.

— Привет, — проговорила она голосом, так похожим на мой. Но всё же тон был немного выше, чем у меня. Да, нас почти невозможно отличить. Только тем, кто хорошо меня знает.

— Итак, приступим, — начала она, даже не дав мне открыть рот.

Боже, и вот это должна играть я? Да меня стошнит играть эту мымру, думающую только о себе. Меня аж передёрнуло.

Мы просидели в кафе несколько часов. Я пила горячий чёрный кофе, который обжигал мои губы, но приносил мне тепло внутри. Екатерина же ничего не ела и не пила, словно брезгуя здесь не то что есть, но и просто сидеть. Её заносчивость меня немного забавляла, отчего я с трудом сдерживала улыбку, которая так и норовила расплыться у меня на губах. Но я сдержалась.

Катя рассказывала, что в основном Клим Север пропадает на работе, как я и думала. Дома почти не появляется – утром рано уходит и возвращается за полночь, так что мы почти не будем сталкиваться. Он не интересуется её жизнью. Она – его. Они живут словно соседи. У него компания по разработке каких-то очень крутых программ – она не вдавалась в подробности. Да, собственно, и сам муж запретил во всё это втягиваться.

Вот это хорошо, потому что я хоть и не тупая, очень даже умная, но во всё это вникать у меня нет никакого желания.

— И ещё у него небольшая дизайнерская фирма, но приносящая ему неплохие деньги, — вот тут-то я и замерла.

Вот ещё этого мне не хватало. Только хотела у неё подробно расспросить про фирму, чтобы больше знать, как наш разговор был прерван – зазвонил её мобильный.

— Да, — ответила она секундой позже, но смотрела при этом на меня, и я поняла, кто звонит.

Клим Север. Её муж.

— Я сейчас нахожусь в кафе, — сказала Катя, ей что-то ответили, отчего её глаза полезли на лоб. — Нет, не стоит. Не надо приезжать, — лицо её выражало бурю эмоций, и прежде всего – испуг, но голос оставался невероятно спокойным, даже слегка скучающим. —Да, хорошо. Я тебе скину, — ответила она собеседнику и положила трубку. Посмотрела на меня, а я чётко поняла – у нас катастрофа.