«Ладно, не замерзну! Не возвращаться же мне!» – мысленно махнула рукой и внимательно осмотрелась вокруг.

В вестибюле царил уютный полумрак, единственное ярко освещенное пятно – место дежурной по отелю за конторкой с включенным ноутбуком. Но сама дежурная почему-то отсутствовала.

Марина быстро пробежала до входных стеклянных дверей отеля, прислушалась. Приглушенные голоса еле слышно доносились откуда-то справа.

Ага, понятно! Она вспомнила, что где-то там имелся боковой выход к месту для курения! Слышала, как Роберт объяснял кому-то, как туда попасть.

Марина быстро приблизилась к узкой боковой двери, распахнула ее и сразу же отчетливо услышала голоса «пропавших». Вошла и неслышно прикрыла за собой дверь в курилку.

Неплохо мужья устроились! Марина заглянула за переборку, в зону для курения. Роберта и Сергея она видела со спины, а они ее пока не заметили. Развалились в легких плетеных креслах перед нараспашку распахнутым панорамным окном.

Друзья не курили, но каждый держал в руках по широкому бокалу с янтарного цвета напитком, судя по всему, коньяком. Да, точно с коньяком, рассмотрела на столике бутылку Марина. К бутылке приткнулась тарелочка с тонко нарезанными ломтиками лимона.

«Нет, вы только взгляните на этих разгильдяев! Нельзя оставить без присмотра!» – внутренне вознегодовала Марина. Она набрала в грудь воздуха, чтобы высказать им все, что думает, но ее остановили слова Роберта:

– Так вот, Милованов! Подловила меня Лизка! Ребенок у нас с ней будет! – Роб одним глотком влил в себя весь коньяк, что находился в бокале, и со стуком поставил его на столик.

У Марины потемнело в глазах. Воздух пробкой застрял в легких и отказывался выходить обратно. Сердце, словно сорвавшийся с привязи конь, понеслось бешеным галопом. Только бы ей не выдать свое присутствие, только бы не выдать!

Между тем разговор между друзьями продолжался.

– Одного не пойму, Роб! Как ты мог повестись на эту пресловутую бабью приманку? – недоуменно прошептал Сергей и, морщась, выхлебал свой коньяк, будто ядреный квас после жаркой бани. Надрывно закашлялся. Отдышавшись, с досадой заметил: – Раньше ты осторожничал! А сколько ведь у тебя девок перебывало – тьма! И ничего, обходилось! Что же пошло не так с Лизкой? – Сергей нервно забарабанил пальцами по подлокотнику кресла.

Роберт с силой растер ладонями лицо.

– Раньше бы и слушать никого не стал! На аборт бы отправил без разговоров, – в его голосе прозвучали горечь и отчаяние. – Я детей только с Мариной хочу! Люблю ее!

– А девки тогда зачем? – допытывался Сережа.

– Исключительно для драйва! Маришка – святое, но без девок не могу!

– Вот говоришь, детей только с Мариной хочешь! Тогда почему с Лизкой облажался? – вскинул брови Сергей.

Роб нервно схватился за бутылку. Марина услышала, как забулькал коньяк, как глухо звякнуло горлышко о стекло бокала.

– Не лишнее? – предостерег Роберта Сергей. – Наверное, тебе хватит!

– Нормально все, – пробурчал Роберт и одним махом опрокинул коньяк в рот. Пьяно икнул и обхватил голову руками. – Тебе не понять меня, Милованов! У тебя трое детей! А у нас с Маришей – никого. А ведь пятнадцать лет живем! У меня нет проблем, я проверялся. А Маринка тогда, после операции, так и не восстановилась. Что мы только ни делали, без толку все! А мне за сорок уже! У одноклассниц внуки!

– Понятно! – выдохнул Сергей.

– Да что тебе понятно? – разозлился Роберт. – Я сына хочу, понимаешь?! Или дочку, чтоб на Маришку похожа была! Я как погляжу на твоих, такая тоска нападает…

– А может, вам усыновить? Или удочерить, а? Не хотите?

Роберт подскочил как ужаленный.