– Выходи! – сглотнула вязкую слюну, мне нужно достучаться до этого чудовища.

– Адлан, пожалуйста. Я хочу домой. Ты не имеешь права хватать меня, как комнатную собачку и тащить куда тебе захочется!

– Имею! В тебе ребенок моего брата! Моя кровь! Он принадлежит моей семье! – я обняла пока ещё плоский живот. Отшатнулась от него. Хотелось бежать куда глаза глядят, спасать моего ангелочка.

Позади меня стояла охрана. Ворота закрыты, а трёхметровый забор невозможно перелезть.

– Султан бы не одобрил то, как ты поступаешь.

– Одобрил бы! Ты не знала? У нас мусульман дети принадлежат роду. У тебя есть выбор. Попробовать противостоять мне, и тогда я запру тебя в четырех стенах до самых родов. Или подчинись. Тогда я буду более лоялен к тебе.

– Что это значит?

–Ты сможешь прогуливаться по территории, иногда выезжать в город. Естественно с охраной.

– То есть выбора нет. Я соврала. Это не ребенок Султана, – Адлан толкнул меня в плечо, прижимая к машине. В его взгляде – тьма. Он никогда не улыбается. Сомневаюсь, что он на это способен. Сам дьявол. Жестокий, злой, беспощадный.

– Ты играешь со мной, Юля? Не советую этого делать. Не сомневаюсь, что ты изменяла брату. Молись, чтобы ребенок оказался его. Не то тебе несдобровать. Если не его, я вырежу его из тебя. Иди за мной.

Дом был неуютным, вычурным. Такой холодный словно музей. Он такой же холодный, как и его хозяин – Адлан.

Мы поднялись на второй этаж. Я послушно шла за ним. Мне нужно отдохнуть. Обдумать и найти выход. Сбежать.

Впереди чуть меньше семи месяцев. Есть время в запасе.

Осторожно вошла в комнату.

– Мне нужные вещи.

– Тебе купят новые.

– Нет. Ты не понимаешь! Там очень дорогая для меня вещь.

– И что же это?

– Игрушка-заяц, – я схватила его за руку. – Пожалуйста. Это все, что осталось от родителей.

– Ты же их никогда не видела.

– Ну и что? Как это отменяют тот факт, что они у меня есть?

– Ты или потрясающе наивна, или хорошо играешь.

– Мне все равно что ты думаешь. Ты принесешь его мне? – закусила губу.

Боялась рассказать, что эти два месяца лишь этот заяц помогал мне засыпать, как и в детдоме, когда крутые девочки объявили на меня облаву, избивали ночью, пока я спала. Девчонок приструнили, но я долго не могла спать. Боялась.

Нянечка, принесла мне этого зайца, сказала, что меня положили в бэбибокс вместе с ним. Его, скорее всего сделала своими руками моя мама и вложила в него всю любовь ко мне. Он придавал мне храбрости.

– Прошу тебя, Адлан.

– Посмотрим. Пиши адрес, – он ушел.

Я залезла в душ, стояла, прислонившись к стеклу душевой кабинки, не знаю сколько времени. Час, два. Я потеряла счёт времени. Я вспоминала свои самые счастливые мгновения с Султаном. Все что мне осталось. Вспоминать.

Мне померещилось, что у входа Султан. Он смотрит на меня с тем же вожделением, что и раньше. Я выбежала вся мокрая, успев завернуться в полотенце.

– Султан, – растерянно осмотрела комнату. Иногда мечтаю, что Султан окажется живым, что он выжил тогда, а меня все обманули. Понимаю, что это глупые мечты. Но бывает же такое в кино? Почему в жизни нет? Разве я мало мучилась? Разве я не заслужила сказку?

Я падаю на кровать и по щекам впервые за это время катятся слезы. Поворачиваю голову и вижу моего зайца. Того самого.

Значит Адлан все же принес его. Значит это его видела в душе и это он смотрел на меня так, как... на женщину.

Нет-нет! Мне это не нужно! Лучше пусть просто ненавидит.

Адлан

Стоял в комнате Юли, держал того самого зайца. Я не мог ее понять. Если бы меня бросили родители, то я вряд ли хранил память о них. Вычеркнул бы их из своей жизни, как это сделали они. Она всерьез дорожит им? Или это очередной спектакль для меня? Чтобы растрогался и простил ей смерть брата?