Кропотовых. Крестьяне села начали регулярно совершать потравы на полях, вырубали деревья в лесном массиве, принадлежавшем князьям, уничтожили шесть с половиной десятин молодых посадок. Однако Борис Леонидович не терял присутствия духа. В рамках уезда он пытался наладить профессиональное проведение реформы землепользования (кстати, часть своих земель, находившихся в окрестностях различных сел и деревень, князь безвозмездно передал крестьянам); благодаря своему ораторскому искусству сумел усмирить разбушевавшихся крестьян округи в конце апреля неспокойного 1917 года.

В конце лета 1917-го года, «вдохновляемые» эсеровскими агитаторами, крестьяне взбунтовались вновь. 23 августа жители четырех сел Княжебайгорской волости, разграбив винные погреба в Кропотово, решили забрать все запасы спирта и из больницы. На этот раз договориться добром с пятитысячной толпой, разогретой спиртным и науськиваемой пришлыми агитаторами, не удалось. Тогда князь приказал разобрать небольшой мостик через Байгору, желая отделить толпу от больницы.

Это еще больше взъярило бунтарей, которые, арестовав Бориса Леонидовича и Елизавету Дмитриевну, заперли их в местной школе – в двух маленьких комнатках учительницы, бывшей в отпуске. Наутро в Кропотово прибыли представители уездной власти и воинский отряд. «Общество» потребовало отправить Кропотова в действующую армию: в 21-ю стрелковую дивизию, «поскольку по своему возрасту он давно должен быть на фронте».17 Елизавету Дмитриевну отпустили домой, а Бориса Леонидовича, в сопровождении прапорщика Петрова, группы солдат и трех мужиков сдали начальнику охраны станции Дмитриенко. Здесь и произошло зверское убийство князя, совершенное пьяными солдатами-дезертирами с проходивших эшелонов. Солдаты сбросили Бориса Леонидовича через перила на перрон, били его ногами, прикладами винтовок, а затем закололи штыками.

Эшелоны в тот же вечер ушли. Убийцы не были найдены, да их и никто не искал. Изуродованный труп мужа – с колотыми ранами, проникающими в самое сердце, – Елизавета Дмитриевна Кропотова сумела увезти в Москву, а потом в Петроград. Там, после заупокойной литургии в Александрово-Невской лавре, Бориса Леонидовича похоронили в фамильном склепе Левашовых (материнская линия князя).

Убийство князя Бориса Леонидовича Кропотова было одним из первых в русской провинции в 1917 году. Годом позже Марина Цветаева в «Вольном проезде» отметит: «Знаменитая, по зверскости, расправа…».18

«Взбодренные» полной безнаказанностью, жители окрестных сел набросились на Кропотово. Сперва местные и пришлые мародеры раскрыли птичник. Затем выпустили и разделили между собой коров, свиней, овец, разорили славившийся на всю Россию конный завод. «Богатейшее, одно из культурнейших имений в России – Кропотовское имение кн. Кропотова разгромлено совершенно, – писала газета «Т…вский земельный вестник». – Стража, по распоряжению правительства охранявшая имение, … толпой избита и разогнана. Разгромив имение Кропотово, толпа, подстрекаемая солдатами, приступила к разгрому соседних имений. В настоящее время толпа громит имение Вельяминовых…» (26). Через четыре месяца после смерти Бориса Леонидовича произошел вторичный разгром поместья. Все то, что было невозможно унести с собой, тут же разбивалось, раздиралось или сжигалось…

После октябрьского переворота центральные и местные власти Советской России считали, что строительству новой жизни «мешают» церкви и храмы. Как и по всей стране, в