— Ах! — простонала я, и он поцеловал меня, заглушая вырвавшийся стон удовольствия от наполненности. Борзый зарычал, ощутив, как мое лоно запульсировало, и теперь сжимает его член. Поглощает меня, высасывая всю душу. А я отдаюсь без остатка, желая получить еще больше. И мне наплевать, если нас увидят, или застанут врасплох. Даже если им окажется Рейн. Черт, я хотела, чтобы прямо сейчас он увидел, что между нами ничего не выйдет, ведь мое тело и сердце по-прежнему принадлежат мужчине, от которого я, не раздумывая, родила ребенка, даже когда мне было плохо до критической отметки, и, казалось, иного выхода не было. Борзый двигался во мне, вколачивался, и шлепки нашего соития были слышны – я это знала. Если кто-нибудь находится в нескольких метрах от этого закутка, ведущего на лестничный пролет, то в любом случае догадается. Как странно, что Федя привел меня прямо сюда, хотя выход находился в ближайших десяти метрах, только в противоположной стороне здания. Кровь гоняла адреналин в жилах, усиливая только потребность в том, чтобы Борзый не останавливался и продолжал дарить этот драйв, смешанный с кайфом.

— Федя, — простонав его имя, я крепко ухватилась за сильную мужскую шею. Борзый покрылся легкой испариной, не останавливаясь, он трахал меня. Трахал так, что мне было мало, и я возжелала еще больше – еще сильнее, удваивая дозу его личного наркотика. На его губах проскользнула улыбка, хотя глаза стали покрыты пеленой страсти, смешанной с победой, черт возьми. Нахмурившись, я попыталась рассеять вуаль желанного тумана, но это не так-то легко было сделать, мужчина из прошлого так вероломно завладевал мной. Но самое ужасное, я сама позволяла ему творить с собой, что вздумается.

— Варя, — врезается в меня, придавливая к стене, и я ударяюсь спиной о нее. Мне больно, но вкупе с надвигающимся оргазмом это лишь усиливает потребность разрядиться в мощном крике от удовольствия. — Со мной, — рычит, кусая за мою нижнюю губу. Я так крепко обняла Федю, что на миг снова переместилась в прошлое, будто нашего будущего еще не было, и мы по-прежнему дороги друг другу.

— О, боже, — прошептала, закатив глаза и запрокинув голову назад. Волосы цеплялись за небольшие выступы штукатуренных и покрытых краской стен, тем самым создавая на мне табун мурашек по коже. Я передернулась, словно замерзла, и волна колкого ощущения пробежалась по всему телу, будоража каждое нервное окончание. Федя кусал меня, целовал, оставляя свои следы, чтобы потом я все еще его помнила. Он ускорился, наращивая темп. Мы двигались в унисон, словно это танец, который мы учили очень долго, и только сейчас испробовали в тандеме. Уверена, будь бы мы в кровати, куда более наше соитие стало бы исполнительнее. Оно было бы неторопливым, и мы бы наслаждались друг другом, растягивая секунды до бесконечных единиц измерений. Но этому не бывать… Это единственный раз, когда я позволила прошлому затмить мое будущее. Сейчас главное не мои желания, а благополучие дочери.

Борзый вколачивался, будто сам не хотел заканчивать, зная, что это завершится здесь и сейчас. Но, впившись ногтями ему в шею, он приподнял голову и уперся своим лбом о мой, глядя прямо в глаза. Я сама не смела закрывать свои, и желала видеть его оргазм, как только он разрядиться, и я последую вслед за ним. Мы были синхронной парой, и даже спустя время – это никуда не делось, и память наших тел сохранила в себе каждое движение, которое последует за следующим. Федя крепко сжал мои ягодицы, и вот он момент – один мощный толчок, и мужчина вошел в меня во всю длину, изливаясь.