– Это жители вашего поселка, – произнес майор, не глядя на Стаса. – Вы знакомы с ними?

– Не могу сказать точно. В лицо, возможно, знаю. Фамилия незнакома, – ответил он чистую правду.

– У них, как и у вас, имеется снегоход. Их вообще много в вашем поселке. Почему? – последовал острый, быстрый взгляд: Горелов пытался поймать его мимику.

– Потому что кругом леса, парковая зона. Знаете, этот парк – это ведь, по сути, часть леса. Что-то выпилили, вырубили, облагородили, проложили дорожки, но в целом природа первозданна. А там дальше, восточнее, в сторону поселка Березовое, густой лес, поля. Катись – не хочу! Вы катались когда-нибудь?

Горелов без сожаления качнул головой.

– Зря. Могу предложить свой. Напрокат. – Он осторожно улыбнулся. – Вот заберу его из ремонта…

– А что с ним не так? – сразу напрягся майор.

– Цепь… – ответил он кратко. – Измучила. Отправил продавцу с претензией производителю. Пока на гарантии.

– Когда?

– Что – когда?

– Отправили в ремонт?

Стас назвал точную дату. Врать смысла не было: все равно узнают.

– А когда цепь повредилась? – наморщил лоб Горелов.

Стас назвал дату, предшествующую той, когда он ездил в лес ночью.

– Понятно. – Он потрогал фотографии мертвой девушки, сдвигая их на край стола. – Вглядитесь, Станислав, может, видели ее в поселке? Или были знакомы? Узнаете в ней кого-то из своих давних симпатий?

– Можете не отвечать, – зашипел над ухом адвокат.

– Отвечу, – одобрительно улыбнулся ему Стас. – Мой ответ – нет. Не видел. Не знаком. Не узнаю.

– А эту девушку? – Горелов выудил из стопки папок еще одно фото и положил его на стол. – Узнаете?

Он почувствовал, как бледность поползла по скулам. Мгновение катал в голове варианты ответов, счел, что врать не следует, и кивнул:

– Да. Я ее встречал.

– Где? При каких обстоятельствах?

Адвокат снова принялся что-то шипеть ему на ухо, заставляя Горелова прояснить ситуацию. Стас поморщился. Вот этой словесной суеты он не терпел.

– Я встречал ее неоднократно в торговом центре на окраине Москвы, – он назвал микрорайон. – Она была там со своим парнем. Кажется, они расстались.

– Это она вам рассказала? – удивленно приподнял брови Горелов. – При каких обстоятельствах?

– Столкнулись как-то вечером, прогулялись, я проводил ее до дома. Она, к слову, живет неподалеку от торгового центра. Александра Витебская. Очень красивая девушка.

– А зачем же вы… Зачем же вы так изуродовали эту красивую девушку?! – вдруг резко повысил голос Горелов, привстав с места. – Что она вам сделала, что вы били ее несколько дней?! Били, душили, а затем бросили на снег замерзать! Вы – чудовище, Ильинов! Вы – чудовище… Ильинов Станислав Сергеевич. И вы подозреваетесь в жестоком убийстве Витебской Александры. Разрешите зачитать вам ваши права…

Андрей подхватил кастрюлю за ручки, намереваясь снять ее с огня, обжегся и, со стоном швырнув кастрюлю обратно на плиту, принялся дуть на пальцы. Мутная пена поверх переварившейся пасты мгновенно запузырилась и снова полезла вверх. Он сдвинул кастрюлю на соседнюю, не работающую, горелку и выключил огонь. Пальцы жгло, было больно. Он открыл холодную воду и сунул руки под мощную ледяную струю. Немного помогло, но с ужином надо будет что-то придумывать. Есть переваренную пасту он категорически не мог.

Он поискал взглядом мобильник – на столе, где он его и оставил, ища рецепт болоньезе. Он вытер руки полотенцем и снова взялся за телефон. Поискал службу доставки кафе, которое разместилось на первом этаже его дома. Набрал номер, заказал ужин. Через сорок минут в дверь позвонили.

– Что-то долго вы доставляли еду, – проворчал он, распахивая дверь. – Салат с крабом и отбивная с картошкой готовится…