– Что вы говорите?

– Для нашей страны это не так характерно, но постепенно состоятельные люди начинают вкладывать деньги в здравоохранение – особенно те, кто сам нездоров или имеет больных родственников. Недавно один из таких «доноров» обновил все койки в палатах, купил гамма-нож, несколько новых аппаратов УЗИ и компьютерный томограф… Я сама там не была, но Костик показывал видео, снятое на телефон, – там просто космос!

– А как фамилия спонсора? – поинтересовалась Лера. Она не предполагала, что это имеет отношение к делу, однако спросила – просто на всякий случай.

– Этого я не знаю, – вздохнула женщина. – Костик тоже был не в курсе: этот человек пожелал остаться неизвестным широкой публике.

– Большая редкость, – заметила Лера. – Обычно состоятельные люди, наоборот, стараются афишировать свои благие дела, даже если они мизерные!

Она вспомнила, как по телевизору промелькнул репортаж о мэре небольшого городка, который с помпой «открыл» автобусную остановку, даже оркестр пригласил и народу нагнал столько, что можно было подумать, что запустили как минимум новую станцию метро или парк аттракционов! А потом этого мэра посадили: оказывается, остановку он оборудовал на остатки «освоенных» государственных денег, большая часть которых ушла на строительство его личного особняка и покупку дорогих лошадей – дядька обожал конный спорт.

– У вас есть хоть какие-то предположения о проблемах сына? – спросила Лера, так как Калганова не отреагировала на ее реплику.

– Он со мной не делился… Господи, это же я во всем виновата!

– Как так?

– Костик… он боялся меня волновать… после развода, понимаете? Я изменилась, а кто не меняется после такого? Вот он и молчал… А ведь наверняка ему было что мне рассказать!

– Хорошо, а кто из его окружения может что-то знать? – задала следующий вопрос Лера. – Друзья, подруги?

– Я не знаю, успел ли Костик с кем-то подружиться на новом месте, – вздохнула Калганова. – А вот девушка у него была, только…

– Только что?

– Ну…

– Она вам не нравилась?

Женщина опустила глаза на свои руки. Лера обратила внимание на то, что пальцы у нее длинные и ухоженные, хоть ногти и без лака.

– Почему она была вам не по душе? – повторила свой вопрос Лера.

– Не пара она Костику, – выдавила та наконец.

– В каком смысле?

– Ушлая слишком девица, все хотела чего-то – а чего, спрашивается? Она ведь простая медсестра!

– Вы считаете, что врачу с медсестрой не по пути, что ли?

– Да не в том дело! Эта Юля, она такая… прагматичная, что ли, такая амбициозная, что мне всегда хотелось ее спросить: что же ты с такими запросами не попытаешься добиться чего-то большего, чем утки за больными выносить да капельницы ставить? Она из тех, кто хочет всего и сразу, понимаете?

– А ваш сын?

– Он отлично понимал, что на построение карьеры в медицине требуется время! У него ведь все родичи по моей линии врачи, он с детства видел, как тяжел этот труд, как много сил и времени он отнимает, и все же решил продолжить династию, да еще и выбрал такое сложное направление – онкологию!

– А почему Костя так сделал?

– Может, потому, что он был идеалистом?

– То есть?

– Ну он хотел приносить пользу, помогать людям, которые тяжело больны. Его мечтой было сделать так, чтобы рак перестал казаться приговором и стал обычным диагнозом, от которого можно полностью излечиться. Одно время, знаете, он хотел стать эпидемиологом, чтобы лечить людей в Африке и Южной Азии!

– Благородное намерение, – пробормотала Лера. – Это очень трудная работа!

– И опасная, – вздохнула Калганова. – Вы бы только знали, сколько сил я положила на то, чтобы его отговорить!