– Тебя невозможно забыть, Белла, – улыбнулся я, снял плащ и убрал его на стоявшую в углу вешалку, сверху накинул шляпу. – Меня уже ждут?

– Вызовут, – сообщила секретарша и оправила кофточку с провокационно расстегнутой верхней пуговкой. – Ты и в самом деле вспоминал обо мне? – обворожительно улыбнулась она.

Встав у зеркала, я достал расческу, пригладил растрепавшиеся волосы и подтвердил:

– Ежечасно.

– Гадкий лгунишка, – обиделась Белла.

Портить отношения с дамочкой, державшей в ежовых рукавицах канцелярию полицейского управления, было совсем не с руки, но изнутри будто что-то подтолкнуло. Я обернулся, скользнул взглядом по пышному бюсту секретарши и улыбнулся.

– Чистая правда! И эта расстегнутая пуговка… Если расстегнешь вторую, я не сдержусь и наброшусь на тебя прямо здесь…

Белла от такого заявления ничуть не смутилась, а если ее щеки и тронул румянец, то его с легкостью скрыл яркий макияж.

– Овладеешь прямо на столе? – с придыханием спросила она.

– Именно.

Секретарша задумчиво прищурилась, провела по верхней губе кончиком языка и вдруг выдала:

– Виктор! Для человека, вызванного на заседание дисциплинарной комиссии, ты слишком… уверен в себе. Неужели результат известен заранее?

Вот и флиртуй после этого с крокодилом! Зарекался ведь…

От необходимости отвечать избавил задребезжавший телефон. Белла подняла трубку, выслушала сообщение и ответила:

– Да, он здесь, – потом прикрыла ладонью микрофон и негромко произнесла: – Проходи.

Я кивнул и уверенно распахнул дверь.

– Разрешите? – проформы ради поинтересовался, уже переступив через порог.

– Присаживайся! – пробурчал капитан. Массивным сложением и густыми усищами он напоминал раздраженного всем и вся моржа.

– Благодарю, – кивнул я, опустился на отставленный в сторону стул и улыбнулся членам дисциплинарной комиссии. – Добрый день, дамы и господа.

Вообще, дама здесь присутствовала только одна.

Аманда Грант смерила меня безразличным взглядом и вернулась к изучению подшитых в папку бумаг. С коротко стриженными каштановыми волосами и худенькой, почти мальчишеской фигурой, она напоминала серую мышку, но недооценивать первую женщину, назначенную на должность заместителя городского прокурора, точно не стоило.

Проглотит и не подавится.

И не только она. Неразлучная парочка детективов дивизиона внутренних расследований, Шульц и Шульц, давно точили на меня зуб и с превеликим удовольствием засадили бы за решетку. Но сейчас от их мнения ничего не зависело, поэтому выглядели они, будто два кладбищенских падальщика на кремации.

– Здравствуй, Виктор, – единственный ответил на приветствие Ян Навин.

На днях его утвердили в должности главы специального дивизиона, и присутствовал он сегодня здесь в роли моего непосредственного руководителя. Честно говоря, я и сам рассчитывал на это место, но в обиде на него не был. Так карты легли, ничего не попишешь. А человек он неплохой.

Правда, не без странностей – в своем приталенном светлом пиджаке, будто намеренно подобранном к замшевой перчатке на правой руке, он смотрелся на фоне коллег форменной белой вороной. Розовая сорочка и перламутрового отлива галстук тоже дорогого стоили.

– Может, приступим? – прервала затянувшееся молчание Аманда Грант.

Капитан откашлялся и кивнул:

– Приступим, – потом зачем-то передвинул несколько лежавших перед собой бумаг, снова откашлялся и объявил: – Виктор! Рассмотрев все обстоятельства дела, комиссия пришла к выводу, что твои действия укладываются в рамки закона и полностью соответствуют служебной этике. Ты восстановлен на службе с сегодняшнего дня. Господа…

Шульц и Шульц выскочили из кабинета чуть ли не опрометью; Ян Навин протянул мне левую руку и улыбнулся.