После последней фразы Руслан остановился и повернулся к ней.

– Ты была с ним?

Девушка от неожиданности приоткрыла рот, не произнося ни звука. После длительного молчания, она коротко ответила:

– Да, я была с ним.

Руслан кивнул, улыбаясь.

– Знаешь, я не удивлен, Жаклин. Все, что я тебе говорил и говорю, ты пропускаешь мимо ушей. Ты не прислушиваешься никогда к моим советам, делаешь так, как считаешь правильным, но в конце концов все идет через одно место, потому что ты, повторюсь, меня не слушаешь. Я уже миллион раз тебе все объяснял, но ты продолжаешь делать по-своему. Я не попугай, пойми.

От обиды Жаклин не удержала слезу, которая покатилась по ее щеке. Ей хотелось опустить голову как маленькой девочке, которую отчитывает отец, но про себя она твердила:

«Не смей опускать головы, не смей»

– Только не надо сейчас наматывать сопли на кулак. Иди в ванную, поплачь и приходи спать. Ты прекрасно знаешь, что я терпеть не могу, когда кто-то плачет, – на этой тяжелой ноте он ушел в спальню, оставив плачущую девушку одну у двери.

Жаклин ушла в ванную комнату и даже там не смогла дать волю эмоциям, приходилось давиться полотенцем, чтобы не было слышно ее криков обиды. Она проплакала около получаса, после чего приняла душ, смывая весь негатив. Невозможно сдерживать слезы так долго, иногда необходимо освободить себя от груза на душе через слезы и крик. Это было, своего рода, исцеление для организма. Словно помыться после того, как тебя окатили грязью. Жаклин хотела, чтобы Руслан это понимал и не воспринимал ее слезы как слабость, но она понимала, что этого никогда не будет.

Софии удалось уговорить Винсента не отменять свадьбу. Это было не так легко, ведь мужчина видел, в каком состоянии его невеста. Он до последнего старался не идти у нее на поводу, думал, что это лишь ее капризы, но девушка приняла решение и отказываться от своего плана не собиралась. Она попросила своего доктора не говорить о ее диагнозе, пока не пройдет свадьба. София хотела быть счастливой в свой самый важный день. Она не хотела, чтобы Винсент смотрел на нее с жалостью, не хотела, чтобы все гости чувствовали себя как на похоронах.

Хоть затея любимой казалась Винсенту безумной, ему не оставалось ничего, кроме как согласиться на ее каждодневные уговоры. С условием того, что София не станет лезть в организацию торжества и будет как можно больше отдыхать перед свадьбой. Девушка приняла это условие.

Доктор согласился отпустить Софию домой на неделю, чтобы она в домашней обстановке смогла подготовить себя к свадьбе.

Платье Софии успели подшить в срок. Теперь оно сидело по фигуре. По худенькой, слабой фигуре.

– Совсем ужасно, да? – спросила Софи Жаклин, стоя у зеркала в их с Винсентом спальне.

Подруга стояла у девушки за спиной и смотрела на ее отражение.

– Нет, что ты, – ответила она. – Ты прекрасна, Софи.

Девушка повернулась к ней и посмотрела в глаза подруге.

– Ты какая-то грустная в последнее время. Что случилось?

Жаклин раздраженно дернула плечом, показывая, что не хочет об этом говорить. Она хоть и старалась спрятать все свои переживания, но все же не могла держать лицо постоянно. Когда задумывалась о своем, эмоции выходили наружу и отражались на ее выражении лица. В глазах не было той искорки, что была раньше.

– Ты сама не своя с того дня, как вернулся Лоран. Неужели ты…

София не успела закончить свой вопрос под строгим взглядом подруги.

– Соф, я тебя люблю, ты это знаешь, поэтому не заставляй меня говорить грубости в твой адрес и никогда больше не поднимай эту тему. Об этом я стану говорить только в том случае, если сама захочу, если мне нужно будет поделиться этим. Хорошо?