– Я просто принёс тебе завтрак, – говорю невозмутимым тоном.

И плевать на то, что Настя сверлит меня недовольным взглядом.

После долгой молчаливой паузы всё-таки отвечает:

– Хорошо. Спасибо.

– И я готов познакомить тебя с Питом и Булем.

Её брови ползут вверх.

– Это клички моих собак, – ухмыльнувшись, объясняю ей.

– Пит... Буль... – изумлённо шепчет Настя. – Но... Почему так?

– Я бы хотел завести питбуля, но не могу. Длинная история, – раздражённо вздыхаю.

Настя берёт поднос, переставляет его на кровать, садится рядом и берёт тост с маслом и икрой. С аппетитом кусает, не сводя с меня взгляда.

– Ммм... – на секунду зажмуривается с блаженным видом. – Это очень вкусно!

И пока она ест, мой рот наполняется слюной. Не от вида бутерброда, нет. А от того, как соблазнительно поедает его Настя.

Стою, уставившись на девушку, и не могу уйти.

– Расскажешь мне о питбулях?

Пожав плечами, подхожу к окну.

– Мне всегда нравилась мощь этой породы. Животное, авторитет у которого надо заслужить. Не говоря уже про любовь. С лабрадорами же никакого противостояния. Они очень доброжелательны и просто любят хозяина.

– Ты любишь противостояния?

– Конечно.

На подоконнике лежит её кот. Я неторопливо отодвигаю занавеску и беру его на руки.

– Ой, стоп! – Настя вскакивает с кровати. – Не думаю, что это хорошая идея!

– Почему? – я прижимаю серое создание к груди и насмешливо смотрю на Настю.

Кот растерян намного меньше, чем его хозяйка.

– Странно, что он тебе руку не откусил, – бормочет она, отступая. – Обычно он не даётся чужим.

– Мы с ним поладим, – говорю я и выхожу вместе с котом из комнаты.

Настя ожидаемо бежит за мной.

– Ким! Куда ты его несёшь?

– На улицу.

Мы выходим во двор. Настя что-то недовольно бормочет себе под нос. А я просто кайфую от её компании. Сегодня у меня выходной, и я хочу провести с ней время по максимуму.

Огибаем дом, проходим через внутреннюю калитку на задний двор. Собаки несутся ко мне со звонким лаем. Кот ощетинивается, выпуская когти, и начинает вырываться.

– Господи!..

Настя прячется за мою спину, когда лабрадоры подбегают к нам. Но когда Пит подпрыгивает, пытаясь добраться до кота, девушка самоотверженно покидает своё укрытие и прижимается ко мне спереди, пытаясь загородить и защитить своего любимца.

– Сидеть, – спокойно приказываю я собакам.

Пит и Буль сразу выполняют команду. Буль поскуливает, требуя к себе внимания. Отдаю кота Насте и опускаюсь на корточки рядом с псами. Треплю Буля за холку, глажу Пита.

– Ребята, давайте договоримся сразу. Эта девушка – своя. И этот серый комок шерсти – тоже свой. Их нельзя трогать.

Вообще-то, они хорошо обучены и на охрану. Но лабрадоры настолько миролюбивые собаки, что я больше боюсь за них, а не за Марса. В данный момент кот грозно рычит у Насти на руках. Ситуация довольно комичная, и Настя тихо посмеивается.

Я поднимаюсь и смотрю ей в глаза. Её смех стихает, на лице появляется привычное выражение неловкости. Это происходит всегда, когда я слишком близко стою или слишком пристально смотрю.

– Отпусти его.

– Что? – хмурится Настя.

– Отпусти кота. Они ему ничего не сделают.

– Ты уверен?

– Да.

Настя ставит Марса на каменную дорожку. Прижав уши, тот тут же мчится к кустам. Пит весь напрягается, Буль бьёт хвостом по земле и с азартом следит за Марсом.

– Нельзя! – обрываю я их интерес. – Место!

Собаки бегут к террасе. Пит прыгает на уличный диван. Буль садится на коврик.

– Он никуда отсюда не убежит, – успокаиваю девушку, увидев, как напряжённо она наблюдает за котом.

– То есть никаких дыр в заборе и ничего типа этого? Это хорошо.

Нет, дыр в моём заборе нет. По-моему, это очевидно.