Дульсинея

– Дульсинея, любовь моя, подойди ко мне, разговор есть.

Кардагол задался целью отлюбить меня на словах так, чтобы у меня при виде него зубы сводило. Ну да, было дело, строила я ему глазки, когда он нас с Иоханной похитил. Так и что? Он же не хуже меня понимает – я дурака валяла. А что чмокнулись мы с ним разок, так это вообще, как говорится, не повод для знакомства. Но этот недотраханный новоявленный родственничек по поводу и без продолжал награждать меня слащавыми эпитетами типа «любовь моя» или еще что похуже. Я ему тем же отвечала. Терин на это дело смотрел равнодушно. А если и не равнодушно, то вида не показывал.

– Что, Кардагольчик, сладкий мой? – зловеще промурлыкала я, и не думая приближаться к этому засранцу.

Знаю я его – морду озабоченную! Всех фрейлин-девственниц Аннет перепортил. И если Лина при зулкибарском дворе считали сексуальным бедствием, то даже не знаю, кем считают этого… дедушку его новоявленного. Признаться честно, я Кардагола немножко побаиваюсь, хотя понимаю, что ко мне он вряд ли всерьез полезет со всякими намерениями. Вот к Аннет – это да. Он на нее слюни пускает, не скрываясь, к неудовольствию Вальдора.

– Дусь, ну подойди! – прошипел Кардагол.

Физиономия у него при этом была серьезная. Я и подошла, встала с ним в уголке этом темном.

– Что тебе, харя ты мерзкая?

– Надо поговорить, но запомни, это секрет! – зашептал Кардагол, наклонившись к моему уху. – Есть идея, как без лишних хлопот отвоевать Эрраде. Не магически – это много времени занимает. Сама видишь – почти месяц прошел, а воз и ныне там.

– А куда тебе спешить? – спросила я, отодвигаясь подальше.

Незачем так близко ко мне стоять, вдруг, кто увидит? Еще неправильно поймут.

– Мои люди там! – напомнил Кардагол и опять перешел на эту свою идиотскую манеру речи: – Дуся, заинька моя, ты же знаешь, какой я ответственный. Не могу по ночам спать спокойно, думая о том, что мои ребята в плену томятся.

– Кардагольчик, сдается мне, что по ночам ты по другим причинам не спишь. Всех зулкибарских девиц окучил, вот и заскучал.

– Дура ты, Дуся, – кажется, он по-настоящему обиделся, – я к тебе с серьезным предложением, а ты…

– Ладно, давай серьезно, – согласилась я, – я так понимаю, у тебя какие-то мысли по поводу возвращения Эрраде появились, да?

– Именно так. Я знал, что ты очень догадливая, сладкая моя.

– Хорошо, я рада, что ты такой весь в идеях, но при чем тут я?

– Дусь, мы решили воевать не магически, а то, что я придумал, связано с магией. Терин не одобрит.

– Конечно, не одобрит, – с умным видом подтвердила я, – ты наверно и сам в курсе, что, если комиссия от Совета чародеев засечет применение магии в этой войне, Эрраде придется признать поражение и выплатить Арвалии компенсацию.

Кардагол зашипел нечто весьма нецензурное на тему того, что Арвалия это вообще провинция Эрраде, и все мы тут слабаки и размазни, боимся лишний раз пукнуть без контроля Совета.

– Кардагольчик, законы надо соблюдать, – наставительно изрекла я.

– Дуся, то, что я предлагаю, ни один маг не засечет! – заверил Кардагол и признался: – Но Терин не одобрит. Не только как Глава Совета, но и как твой муж.

– Интересно, – промурлыкала я, – ну-ка выкладывай, что ты там придумал?

– Надо надеть на Дафура «ошейник покорности».

– Отличная идея, – буркнула я, – а ничего, что ошейник у Терина? Лично я не рискну спрашивать, где он его прячет!

– И не надо! Ошейник у меня, я его у Терина выменял.

– На что? – заинтересовалась я.

Вряд ли супруг мой просто так за какую-то фигню игрушку эту свою отдал бы, особенно учитывая недавние события. Я бы не удивилась, запри он этот ошейник на тридцать три замка.