– В какую собаку? – растерянно вопрошает Кир.

– В болонку, – говорит Вальдор, ехидно ухмыляясь. Да, папочку моего можно было и не омолаживать. В каких-то вещах он так и остался, извините, мальчишкой. Независимо от того, как он выглядит.

– Не волнуйся, сынок, – утешает Кардагол, – хотя я и не знаю, что такое болонка…

– Маленькая, беленькая, пушистенькая, – тут же поясняет Вальдор.

– Так вот, – продолжает Кардагол, – полагаю, что лучше сделать тебя крупным боевым псом, чтобы ты мог защитить при случае дочь некоторых вредных королей Зулкибара.

– Хорошо, отец, – улыбаясь, заявляет Кир, – я согласен быть собакой. При одном условии.

Кардагол недоуменно поднимает бровь.

– При каком?

– Превращать меня будет Терин.

– Почему это Терин?!

– А ты помнишь, что было в прошлый раз, когда ты пытался превратить меня в ястреба для разведки?

Кардагол делает вид, будто пытается напрячь память.

– А что было в прошлый раз? – интересуется Вальдор.

– Я стал стрекозой, и меня чуть не сожрала, какая-то противная птица с длинным хвостом, – поясняет Кир.

– Это была сорока, и я бы тебя воскресил, – бодрым голосом восклицает Кардагол, – вот в птицах я разбираюсь.

– Спасибо, не надо, – вмешиваюсь я, – я не хочу, чтобы моего жениха лопали у меня на глазах.

На слове «жениха» папа морщится, но я делаю вид, будто этого не замечаю.

– Ладно, – высокомерно так заявляет Кардагол, – я согласен. Кроме всего прочего, не следует, чтобы от Кира пахло моей магией. Мало ли что.

Кирдык насмешливо фыркает, но высказывание отца не комментирует.

– Возьмите Лина с собой, – вдруг предлагает Вальдор.

А Лин-то нам зачем?

– Ханна, тебе следует придумать легенду. И в любом случае приличная девушка не должна путешествовать одна. Собака, уж прости меня, Кир, за спутника не считается. А Лин – неплохой, если можно так судить по словам его отца, маг. Он тебя подстрахует, если что. Если согласится, конечно.

Лин? Не согласится? Чтобы Лин был против влипания в неприятности? Да ну! Хотя, стоп. Он же у нас сейчас весь из себя примерный. Почти семьянин.

– Не знаю, – неуверенным таким голосом проговариваю я, – может и не согласится.

Теперь уже оба наши с Киром родителя смотрят на нас, как на умственно неполноценных. Ну и пусть. Можно подумать, они Лина Эрраде знают лучше, чем я.

– Не думаю, что это очень хорошая идея, – вдруг заявляет Кир.

Теперь уже моя очередь сомневаться в его умственных способностях.

– Но почему? – спрашиваю я, стараясь, чтобы угроза в моем голосе была лишь едва ощутима – на уровне предчувствия.

– Ваш Лин, – продолжает Кир, гордо игнорируя мой намек (может, я его сделала слишком уж малоощутимым?), – безответственный, ленивый и не очень умный человек. А, кроме того, боюсь, мы не сможем найти с ним общий язык.

Я аж дар речи теряю от возмущения. Чтобы мой жених и так вот отзывался о моем лучшем друге! Ужас!

– Кир, – тихонько так произношу я, – ты немножечко не прав.

– Немножечко? – рычит отец. – Да кроме Лина вас в этой ситуации вообще мало, кто сможет выручить! Разве что Саффа! Давай, я прикажу Саффе сопровождать вас.

– Нет! – кричит Кир, бледнея. – Я согласен на Лина. Если он согласится, пусть идет с нами.

– Вот то-то же! – фыркает Кардагол, одаривая сына насмешливым взглядом.

Дульсинея

Разбудил меня звук, похожий на урчание мотора. Откуда бы здесь мотору взяться? Разве что Пардок на пару с Горнорылом под чутким руководством Николая очередную диковинку «изобрел» типа автомобиля? Представив себе вонючую повозку, разъезжающую по чистым улочкам Зулкибара, я пришла в ужас и окончательно проснулась. И поняла, что за рокот мотора спросонок приняла мурчание семи кошачьих морд.