– Благодарю! – искренне ответила я.

Нет, правда, хорошие манеры имеют огромное значение. Добро притягивает добро.

После того как я прошла зону досмотра (даже в первом и бизнес-классе были небольшие очереди), я направилась в свой терминал, намереваясь купить стаканчик кофе в первом же кофейном киоске. Чудо из чудес – передо мной был только один человек, и пару минут спустя я держала в руках гранд-макиато[19], счастливая, что лечу домой, и чувствуя себя такой сексуально удовлетворенной, что мысль о том, что Вселенная, возможно, в конце концов смилостивилась надо мной, показалась вполне здравой. Вчерашняя ночь с Калебом была правильным отклонением от курса. Благодарю тебя, Вселенная! За мной должок!

Однако Вселенная довольно быстро вернула меня в реальность, и я снова задумалась, действительно ли мы с ней в хороших отношениях? Было весьма неловко увидеть Калеба опять.

Он снова был моим соседом, но сегодня нас разделял проход между рядами. Я уставилась на него. Он же лишь мельком взглянул на меня – на столике перед ним уже стоял включенный ноутбук. Сегодня он был в черной майке-хенли с опущенными рукавами, темно-синих джинсах и все тех же байкерских ботинках.

– Прошу прощения, – раздался сзади раздраженный голос, и, обернувшись, я увидела, что, пока я таращилась на свою «случайную связь», за моей спиной столпилась небольшая очередь.

– Извините, – я открыла багажную полку и наклонилась, чтобы поднять чемодан, как он вдруг внезапно сам собой взлетел в воздух и в мгновение ока оказался на полке.

Я смущенно захлопала ресницами, обнаружив, что Калеб стоит рядом со мной. Так близко, что наши тела соприкасались. Он выглядел недовольным тем, что ближайшие два часа нам предстоит быть соседями.

Тогда зачем помогать мне с чемоданом? Я опустилась на свое кресло и, когда он тоже сел, сказала ему через проход:

– Ты знал, что мы летим вместе, поэтому к чему эти недовольные взгляды, не пойму. Кстати, зачем ты летишь в Бостон?

– А ты?

– Я там живу.

– Североамериканское подразделение «Кото» базируется в Бостоне. У меня там совещание.

– Если у тебя совещание в Бостоне, что ты забыл в Фениксе?

– Это называется пересадка, – усмехнулся он и повернулся к ноутбуку.

– Ха-ха-ха, как остроумно, – мрачно отреагировала я.

Он посмотрел на меня прищурившись:

– Кажется, ты расстроена тем, что я лечу этим же рейсом, хотя знала об этом.

– Просто ситуация неловкая.

– Ты имеешь в виду, неловко, когда грех перед глазами?

– Да, именно, – я гордо вздернула подбородок и добавила потише: – Однако мой грех можно оправдать: я была пьяна.

Негодование исказило его черты:

– Ты была такая же трезвая, как и я. Теперь раскаиваешься? Отлично. Но умей отвечать за свои поступки.

Я застыла от презрения в его голосе и подумала, что он прав. Правда заключалась в том, что я не хотела быть уязвимой, но именно такой становилась в его присутствии. Ложь сорвалась с моих губ в качестве защитного средства.

– Ладно, я не была пьяна.

Ответа с его стороны не последовало, и я искоса взглянула через проход: шотландец работал, игнорируя меня.

Вздохнув, я включила свою электронную книжку, намереваясь тоже не обращать на него внимания в течение полета. Хорошо, что сегодня он хотя бы недолгий.

– Простите…

Я подняла голову на приятный голос и увидела парня примерно моего возраста:

– Мое место у окна.

– А, да, конечно.

В отличие от Калеба вчера, я встала с сиденья, чтобы пропустить парня.

– Спасибо, – он одарил меня милой флиртующей улыбкой. – Мне сегодня везет!

Обычно я оставляю такие комплименты без комментариев, однако сейчас рядом был чертов шотландец, и я хотела дать ему понять, что тоже не считаю сегодняшнюю ночь чем-то из ряда вон выходящим.