«Или деньги, или пакуй манатки, Гриплинг».

Фраза миссис Шенгри витала в моей голове как муха в банке, мечась по сторонам как сумасшедшая, поднимая небольшое раздражение. Нужно найти дополнительную работу в кратчайшие сроки.

Я подняла голову, рассматривая отражение в окне. Вполне смогу пойти в эскорт. У меня ухоженное лицо, светлые волнистые волосы, которые доходят до талии. Пухлые губы без гиалуроновой кислоты. Да, нос можно и уменьшить с помощью ринопластики, чтобы довести до идеала, но я живу с ним уже двадцать лет, так что сойдёт. Я поиграла бровями, рассматривая, что ещё со мной может быть не так, но ничего не заметила кроме странного взгляда пожилой женщины, сидящей напротив, прямо возле моего отражения. Она наверное подумала, что я сумасшедшая, либо у меня нервный тик. Я неловко улыбнулась ей и опустила глаза в пол, рассматривая белые носы кед. Люблю этих старичков, слишком много воспоминаний. Кто бы, что не говорил, но «конверсы» навсегда останутся в моём сердечке.

Всё-таки попытаю удачу и отправлюсь на собеседование. Слышала о синдроме Сары Прайд, это когда сначала в твоей жизни всё идёт гладко, а потом всё резко меняется. Может быть, это мой синдром тоже? Только действует наоборот? Сначала плохо, а потом несоизмеримо хорошо.

ГЛАВА 2

Железно-серый.

Как и следовало ожидать – меня даже не стали слушать. Никому не нужны непунктуальные люди, особенно в золотых компаниях типа дорогущего журнала «Таймс». Знают ли они, что на самом деле время эфемерно и глупо ограничивать его в какие-то рамки. Понимаю, что это всего лишь отговорки вечно опаздывающего народа, не умеющего разумно распределять временной ресурс, но если приглядеться, то это на самом деле так.

Туфли мне так и не пригодились, поэтому зря таскаю с собой лишний хлам. С горя я села в центральном парке, поедая бейгл с авокадо и лососем, на которые отдала последнюю мелочь, но это сочетание вкуса того стоит. Бейглы были первым, что покорило моё сердце в Нью-Йорке. Мимо пробегали люди, выбравшиеся на уже вечернюю прогулку. Где-то неподалёку гавкал пёсик и отдалённый смех его хозяев. Здесь не было лишних звуков города, сплошной покой. Я ела, сидя на лавочке и разглядывала дерево, на котором была табличка с предложением его обнять. Отвратительное настроение это всё равно не поправит. Запрокинув голову назад, я прикрыла глаза, расслабляясь хоть на пару секунд. Ветер приятно щекотал лицо и развивал уже распущенные волосы. Торопиться мне уже некуда, значит, можно спокойно подумать обо всём.

Где же мне найти деньги? Квартира, которую мне сдаёт миссис Шенгри выходит в тысячу долларов. Нормальная цена для однокомнатной квартиры-студии на втором этаже дряблого кирпичного здания с настолько проржавевшей пожарной лестницей, что готова вот-вот раскрошиться, если прикоснёшься к ней. Найти место дешевле бесполезно, я и так рассматривала самые бюджетные варианты, когда только собиралась переезжать в Нью-Йорк два года назад. Сейчас цены возросли, и так торговалась с женщиной два месяца назад, когда она захотела поднять арену, стоило упомянуть потёкший холодильник. На самом деле в таком мегаполисе трудно найти жильё, его расхватывают так же быстро, как и вакансии, но при этом специально завышают цены на пару сотен.

Я открыла глаза, чему сразу удивилась, ведь за короткий промежуток солнце насовсем спряталось, оставляя меня в глубокой тени. Здесь, сидя на лавочке, я видела верхние этажи высоток, где располагаются главные офисы, или даже собственные квартиры, каких-то знатных шишек. Как бы хорошо было попасть в этот мир верхнего Ист-Сайда. Быть как Серена ван дер Вудсен или Блэр Уолдорф из «Сплетницы», но увы. Меня никогда не будут ждать светские приёмы, неприлично дорогая одежда, тачки, где двери открываются наверх. Хотелось бы роскоши, безусловно, но в реальной жизни так не бывает. Следует придерживаться баланса, установленного в мире.