Силуэт девушки снова исчез в темноте.

Комиссар быстро выбрал десяток самых бестолковых полицейских и приказал им ждать на перекрестках слева и справа от склада. Часть оставшихся сотрудников он отправил обратно за склад. Все это время я непрерывно смотрел на часы. Прошло ровно сорок секунд. Наконец девушка вернулась к окну.

– Почему он назвал именно меня? – нервничая, полушепотом спросил Томас. Его волнение передалось остальным.

К окну подошел Райнхольд. На нем была надета выгоревшая куртка с капюшоном, на глаза он нацепил черные очки на резинке, туго обтягивающей его уродливую жабью морду. Прикрываясь молодым парнем, словно щитом, преступник приставил к голове заложника пистолет.

Райнхольд оглядел улицу.

– Прекрасно! – прозвучал его мерзкий грубый голос. – Слушайте меня и не перебивайте! Здесь, на складе, у меня шесть связанных заложников! Перед вами еще двое: вот, например, беременная девчонка. А еще гребаный студент. Я прошу вас быть разумными и опустить оружие, иначе парень умрет. У вас пять секунд.

Полицейские неохотно послушались.

– Молодцы, – одобрил преступник, а затем продолжил: – Предупреждаю, свиньи, этот сарайчик доверху набит взрывчаткой. Будьте предельно осторожны: если вам покажется, что вы можете взять склад штурмом… – тут он сделал паузу. – В общем, есть еще кое-что: я здесь не единственный преступник. Мой сообщник сейчас находится среди вас. И у вас есть ровно семь минут, и не секундой больше, чтобы выяснить, кто это. Если я не услышу правильного ответа, я убью одного заложника. Ваше время пошло.

И Райнхольд исчез из окна.

– Вот выродок! – с силой стукнув по крыше машины, заорал Энгель. – Так и знал, что он опять придумал какую-то херню!

Я осмотрел присутствующих. Посмотрел внимательно каждому в глаза. В глубине зрачков скрывался страх. Страх смерти. Ближе всех ко мне стоял Томас: он боялся своей опасной работенки, на которую наверняка даже не планировал устраиваться – его поставило государство. Родители Тома приехали в Германию из Старой Америки, а детям американцев разрешено работать в Системе. Возле машины курил Куно – этот больше злился, чем боялся. Сильно злился. Широко раскинув руки, оперевшись на машину, стоял светловолосый Ганс. Его яркие голубые глаза сканировали территорию. Корбл, внешне очень похожий на ворона, с совершенно плоскими сальными волосами, уставился на асфальт. Он о чем-то напряженно думал.

У Ганса и Корбла был какой-то совершенно иной страх: внешне малозаметный, он чувствовался на расстоянии.

Что же касается Энгеля, то могу с уверенностью сказать: комиссар, многое повидавший в своей жизни, не боялся. Так мне казалось. Наверное, он уже думал о том, как вскоре вернется домой, ляжет в теплую ванну, плеснет себе виски и расслабится.

– Пора действовать, – решительно сказал Ганс. – Что будем делать?

– Да что тут думать! Наверняка это кто-то из этих двух: Том или Куно. Он ведь велел их обязательно оставить! – пробурчал Корбл как-то не очень уверенно.

Мы медленно окружали машину Куно и Томаса, ожидая развития событий и не понимая, что делать. Куно снова закурил.

– Но мы ничего не знаем о коллегах за складом! – возразил Том.

– Да насрать ему на них! Он же четко сказал: вас оставить! – нагло заявил Ганс. – Может, скажешь, зачем?

– Не спеши с выводами, приятель, – грозно ответил Куно. – Тебе и так думать нечем, а то и вовсе без башки останешься.

Почувствовав приближение драки, Корбл медленно побрел к складу. За ним устремился Энгель.

– Мы этого не сделаем, – покачал головой комиссар, вытаскивая из кармана телефон.

– Что именно?